Польза и вред метафизического мышления

Научный метод изжил себя. Он является лишь одним из возможных методов познания, при этом в целом ряде областей (если не во всех) он — один из самых ненадёжных. И уж по крайней мере, остальные методы ничем не хуже. Вообще, современная наука — это результат заговора «традиционных» академиков против человечества. Они специально держатся за устаревшие теории, чтобы не лишиться грантов. И специально закрывают все дороги молодым проповедникам альтернативных подходов — чтобы конкуренции избежать. В общем, наука — это та же вера. Только отрицающая зачем-то бога и религию. То есть, нечто, заведомо аморальное и бездушное. Надо, надо уже другие методы перенимать, а от научного отказаться. Тем более, это не метод, а вообще фигня какая-то.

Примерно вот так думают многие граждане. А причиной тому — опускающаяся на нашу страну мгла невежества. Крайне тяжело пользоваться научным методом, когда имеешь о нём представления на уровне бульварных изданий. Авторитет академика непонятен и вызывает отторжение, когда не знаешь, чем эти самые академики занимаются, и когда в академики принимают кого попало. Да чего там, само понятие «научный авторитет» в умах сограждан превратилось в нечто среднее между «религиозный чин» и «авторитарный диктатор». Хотя на самом-то деле «научный авторитет» — это не свидетельство на абсолютную верность каждого высказанного им мнения, а проверенные временем гарантии того, что человек в вопросе разбирается и данные подтасовывать с большой вероятностью не будет.

Однако как это понять, если не знаешь значения термина «вероятность»? Если не знаешь, что за термином стоит и каким образом вводится в рассуждения? Так, пшик какой-то: «может быть, а может и не быть».

Например, многими «альтернативными учёными» сейчас довольно бодро используется понятие «корреляция». С помощью этого понятия оные граждане доказывают взаимосвязь явлений, состоящую в порождении одного явления другим. Тогда как корреляция — мера зависимости случайных величин. То есть, показатель того, насколько хорошо мы изменение одной из величин можем отобразить через изменение второй. А вовсе не связанности вообще и не связанности явлений. В частности, две любые невырожденные линейные функции будут иметь стопроцентную по модулю корреляцию, однако вполне очевидно, что далеко не каждые явления, описывающиеся линейными функциями, не то, что порождают друг друга, но и вообще имеют хоть какую-то связь. С помощью близкой к нулю корреляции можно доказать, что явления не имеют линейной зависимости.  А с помощью близкой по модулю к единице — наличие линейной зависимости. Но вовсе не взаимосвязь явлений.

Следствием разрушения научной школы Советского Союза является не только уменьшение количества научных работников и инженеров, но и общее падение интеллектуальной культуры граждан. Самые базовые (причём, даже не только для двадцатого века, но и для предыдущих тоже) понятия уже неизвестны и непонятны не только массам населения, но и даже якобы образованным людям.

При разговоре с такими, зачастую, складывается ощущение, будто они выучили очень много слов, увязанных в абзацы, но даже и не задумывались о том, что за этими словами имеется хоть какой-то смысл.

Научное знание в результате невладения базовыми принципами и понятиями видится несвязанным между собой набором утверждений, которые, к тому же, подтверждены чисто умозрительно. И само понятие «подтверждение» теряет свой вполне обоснованный и определённый смысл, превращаясь в умах людей в «следствие из символа веры». Людям не ясно, что такое «аксимома» и «теорема» — они уверены, что аксиомы «принимаются на веру» (про то, как на самом деле, будет следующая статья), и в этом «школьном» (упрощённом для людей, только начинающих учиться) тезисе им видится полный аналог веры религиозной. По идее, на более поздних этапах им должны были бы разъяснять всё более и более глубокие смыслы всего этого, однако этапы эти утратили авторитет и поэтому необходимыми не считаются. А раз так, то их мало кто проходит.

На смену же научному мышлению приходит мышление метафизическое, характерными чертами которого является негласный отказ от критериев проверки и правил построения теорий. В рамках метафизического мышления каждое явление рассматривается в отрыве от других, поэтому, в отличие от научных, метафизические теории имеют строго линейное (а не древообразное построение). В «традиционной» физике, не смотря на множество разделов, все разделы связаны. Законы сохранения действуют во всех разделах. Принципы рассуждений везде одинаковые. Более общие теории включают в себя частные. Каждая теория (именно теория, а не рабочая гипотеза) подтверждается массой экспериментов из совершенно разных множеств вариантов — например, законы механики работают и в случае молекул, и в случае макрообъектов планеты Земля, и в случае галактик.

Метафизика же, как «альтернативная наука», вместо этого позволяет себе строить локальные теории, выводимые из одного лишь факта (зачастую, полученного идиотским способом и/или трактованного произвольным образом). И такая «наука» вовсю штампует Альтернативно Одарённых — людей, чьё мышление фрагментарно, но амбиции и страсть к генерации «ценных выводов» при этом непомерно велики.

Так, некий академик на основе всего лишь подсчёта времени правления представителей отдельно взятых династических ветвей вдруг догадывается, что «хронология человечества в результате подделки наложила друг на друга разные эпохи». То есть, эпохи на самом деле одинаковые — это их считают разными. Причём, кризис мышления, его стремление к метафизичности, проявляется даже не в тезисах академика (он-то мог наврать, пошутить и т.п.), а в том, что ему массово верят.

Хотя человек с научным мышлением рассмеялся бы такому академику в лицо: с помощью сопоставлений времени правления, можно опровергнуть только ту парадигму, которая сама базируются на аналогичном же подсчёте и ни чём ином. Особенно в том случае, когда, как это делает академик, невписывающиеся в концепцию диапазоны произвольным образом суммируются, делятся или просто произвольным образом подправляются. Знания о хронологии-то, они не только из древа династий берутся, они, как это принято в научном методе, имеют множество разнородных подтверждений — результаты археологических раскопок, нумизматику, лингвистику, взаимосвязи между историческими личностями, совпадающие в целом ряде разных документов, а не просто упомянутые где-то однажды.

Ни одна научная теория не может строиться на единственном эксперименте. И ни одна гипотеза не становится теорией, пока её не проверят на данных, которые для построения гипотезы не использовались.

Чтобы «подделать» хронологию, надо подделать не просто некий набор документов «во всей Европе», а подделать в оной Европе и во всех странах, с которыми она контактировала, вообще практически всё. Академику внутренний голос, по-видимому, всё-таки подсказал, что подделки документов недостаточно, от чего, для спасения собственной мега-теории, была рождена концепция подделки и археологии тоже. В описании оной подделки академик, конечно, проявил весь свой литературный талант, выстроил яркие образы и всё-такое, однако само воссоздание механизма подделки было таково, что, кроме смеха, не могло бы вызвать у трезвомыслящего человека ничего иного. Ну как могут жители шестнадцатого века под всеми городами планеты в правильном порядке закопать археологические артефакты, ни разу не ошибившись, да ещё и не подозревая о наличии целого ряда культур? Однако нет, граждане и это проглотили. Не смотря даже на то, что доказательство археологической подделки истории Европы базировалось ровно на той теории, верность которой само вроде бы доказывало.

«Написанное всегда правда» — основной столп метафизического мышления.

Далее академик перешёл ко второму трудному моменту — лингвистике. Где раскрылся настолько ярко, что, казалось бы, должен был стать посмешищем даже среди школьников. Это ведь заведомо бред: уровнять между собой все гласные, считать направление прочтения слов в каждом языке произвольным и допускать возможность произвольных перестановок согласных. И ещё больший бред, делать на основании такого подхода выводы вида «так говорилось, поэтому так и было». Но ни школьники, ни даже вроде бы взрослые мужи не смеялись, а запоем читали потоки воспалённого сознания. Причём, не в чисто познавательных целях ознакомления с творчеством шизофреников, а серьёзно, с полным принятием в себя изложенных чудо-концепций.

Эти чудо-концепции теперь даже опровергать тяжело, поскольку большинство людей вообще не представляет, про что им говорит опровергатель. Опровергателю ведь тяжелее — у него научный метод, который требует изрядной подготовки слушателя. Но ситуация такова, что нет никакой гарантии наличия у слушателей даже основных знаний и навыков — некоторые, например, не в курсе, кто раньше жил, Македонский или Юлий Цезарь. И кто это вообще такие. Ну а в математику лучше даже не соваться — тут познания населения близки к нулю, за счёт этого нереально доказать абсурдность введённой академиком меры соответствия ветвей династий.

И подобное творится практически куда ни глянь. Это ведь только так кажется, что «зачем мне наука, я же не учёный», а выходит на деле, что научные знания-то не нужны только тем, кто ведёт чисто растительный образ жизни. Если даже ты просто котлованы роешь, тебе уже надо знать, что такое «рычаг». Причём, если набор знаний ещё хоть как-то варьируется, то те методы мышления, которым на основе некоторого набора знаний должна учить школа и институт, одинаковы во всех сферах жизнедеятельности.

Кроме, конечно, растительной.

Без них метафизикой обрастает абсолютно любая сфера. Взять, например, сферу со своеобразным названием «аудиофилия». Это ж надо на ровном месте наплодить такое количество совершенно бредовых мифов. Но нет, маркетологи подбрасывали — аудиофилы хавали.

Тут тебе полный набор. Одна только убеждённость в том, что положение контактов вилки в розетке (ну то есть, каким зубцом в какое отверстие вилка воткнута) влияет на звук, уже должно было бы стать достаточным основанием для постановки диагноза. Но диагноз не ставят — на форумах идёт активное обсуждение, как правильно вычислить «полярность прибора».

Имбецилы, по ходу, не в курсе, что ток в розетке — переменный.

Люди на полном серьёзе обсуждают влияние направления провода на качество звука. Это ж для такого надо совсем с Луны свалиться. Но обсуждают.

Не менее весело читать и рассуждения про очевидное неумолимое превосходство аналоговых агрегатов воспроизведения звука над цифровыми. Ламповых над транзисторными. Да, знакомый с физикой и матанализом вроде бы сразу должен был понять идиотизм этих рассуждений, но и даже такие часто не понимают и радостно включаются в мега-умные разговоры аудиофилов.

Для справки: ламповый прибор по целому ряду причин вносит гораздо больше искажений в звук, чем цифровой. И если для гитарной примочки вносить искажения — основная задача (то есть, ламповая схема, возможно, внесёт «более качественные» — более приятные на слух — искажения, чем транзисторная), то воспроизводящему готовые записи аппарату надо наоборот вносить их как можно меньше. Конечно, можно специально собрать такой транзисторный аппарат, который будет давать худший в плане искажений результат, нежели специально собранный ламповый, но в общем и целом, конечно, в транзисторной схеме минимизировать искажения гораздо проще, нежели в ламповой.

Далее. «Цифровой звук» с достаточно хорошей разрядностью значений и тактовой чистотой передаёт практически точную копию записанного «аналогового звука». Причём, разрядность и частоту подбирают так, чтобы точность была заведомо выше требуемой (то есть, соответствующей разрешающей способности уха). Даже если точности вдруг будет недостаточно, то для цифрового звука её можно без проблем повысить. По этой причине в «аналоговой записи» нет ничего такого, что отсутствует в цифровой. Кроме того, конечно, что добавляют в эту самую запись дефекты воспроизводящего оборудования и неумолимое старение носителя. Цифровые же записи старению не подвержены (подвержены старению только их носители) и при этом поддаются копированию, дающему идентичный оригиналу результат (что позволяет продублировать носители записей один в один).  

Более того, на любимых многими аудиофилами пластинках (кроме совсем уж древних, но там качество звука настолько убогое, что вообще ловить нечего), «сохраняющих теплоту записи», записан сигнал с магнитофонных лент. И если уж тащиться от пластинок, то надо ровно так же тащиться от первоначальных носителей пластиночного звука — магнитных.

Собственно, качество цифрового звука упирается не в сам принцип его получения, а в качество аналогово-цифровых и цифро-аналоговых преобразователей. Именно на это надо смотреть, а не на «лампы» и не на «аналоговость».

При этом мастерам аудиофильского дискурса даже не приходит в голову хоть как-то проверить свои «теоретические» изыскания. Хотя бы лично — при помощи слепого теста (например, проверить, способны ли они отличить «звучание» провода за десять тысяч баксов от провода за тридцать — не тысяч, просто баксов). Практика ведь — критерий истины. Но нет, с их точки зрения это практика вытекает из теории, а не теория строится по результатам практики для прогноза в области практики будущей. Налицо суровый дефект интеллектуально-мыслительного аппарата.

Да что там направление проводов — люди, многие из которых имеют высшее образование, ничтоже сумнявшись ставят перед монитором кактусы для «отгона вредных лучей из компьютера». Строят у себя на столах бумажные пирамиды, чтобы «бритвенные лезвия не тупились». «Лечатся био-энергией» через телевизор. Это вроде бы смешно, однако тот же Задорнов, который десять лет про такое вот шутил, сам неожиданно метнулся в область псевдо-лингвистических изысканий и на полном серьёзе рассказывает про наличие имени бога Ра в слове «радость». Всё это ещё не полный мрак, но уже заметный невооружённым глазом сумрак.

Люди напрочь утратили желание проверять информацию даже в тех случаях, когда для проверки усилий практически не требуется. И способность проверять и сопоставлять информацию аналогичным образом исчезла: без понимания, как вообще можно что-то проверить, откуда такой способности взяться?

Я ещё понимаю, когда растительноживущие не горят желанием изучить хотя бы основы логики и научного метода, но их не изучают даже те, кто постоянно берётся за рассуждения. Пишет какие-то статьи. Даёт рекомендации. Выдвигает теории. Тут-то без научного метода как? Да вот так — метафизика его отлично заменяет. Её достаточно. Даже более чем. А научный метод даже вреден. Ведь если в нём разобраться, то станет понятно, что он — «не ещё один вариант», а вариант единственный. Что остальные варианты — суть махинации и прочий обман. А из этого неминуемо вытечет необходимость получать знания и тренироваться. А это делать лень. Рассуждать же о строении мира всё равно хочется.

В общем, научный метод изжил себя… (см. начало статьи).