В чем польза для россии в присоединении крыма

Пять лет назад, 16 марта 2014 года, крымчане проголосовали на референдуме о присоединении к России. По официальным данным, явка составила более 83%, из них за вхождение в состав России высказались почти 97%. Что в этом историческом сюжете двигало Кремлем? Почему Запад не признал итоги голосования и в ответ включил санкционный режим? Кто выиграл от присоединения Крыма? Как решать крымскую проблему в последующем? Наш собеседник — Ольга Ирисова, приглашенный исследователь в Институте Кеннана (Вашингтон), главный редактор сетевого ресурса Riddle.

«Решение о присоединении Крыма было спонтанным»

— Крым, согласно Будапештскому меморандуму, остался в составе Украины в обмен на передачу России ядерного оружия. Но на Украине распространено мнение, что Москва готовилась «перехватить» Крым еще при Ельцине. Якобы подтверждением тому служит, например, сделанное в 1991 году заявление пресс-секретаря президента Павла Вощанова о претензиях России на Крым. Как вы считаете, Москва действительно все это время «вынашивала планы» отторгнуть Крым от Украины, или это был экспромт?

— Спекуляций по поводу длительно планируемой операции по присоединению Крыма было немало, и все они относятся к разным временным периодам и основываются на разных источниках. Проверить достоверность этих версий фактически невозможно. Можно вспомнить о рассекреченных переговорах Клинтона и Ельцина 1996 года, когда последний утверждал, что планы по возвращению полуострова вынашивают коммунисты. Также озвучивалась версия, что на планируемый захват указывало сооружение в 2003 году дамбы к острову Тузла. Кто-то уверял, что до 2014 года подготовка к перевороту в Крыму велась дважды — во время «оранжевой революции» 2004 года и во время российско-грузинской войны. Об этом, в частности, говорил депутат Заксобрания Севастополя Алексей Чалый.  

Однако следует признать, что достоверных данных обо всех этих версиях нет. Есть только интерпретации различных высказываний и событий. Правильнее говорить, что подобные идеи находили поддержку среди маргинальной части интеллектуальной элиты и истеблишмента, но они не были мейнстримом. Сторонники присоединения Крыма не оказывали существенного влияния на власть. То есть я считаю, что решение было спонтанным и стало реакцией на внезапно возникшую возможность.

Присоединение Крыма позволило Владимиру Путину в 2014 году резко увеличить снизившийся рейтингKremlin.ru

Российские власти воспользовались моментом для решения ряда задач. Во-первых, руководство России панически боится «цветных революций». А революция в соседней и культурно близкой стране — тем более опасный для Кремля прецедент, который при определенных обстоятельствах мог бы вдохновить некоторую часть россиян. Поэтому Москва была кровно заинтересована в том, чтобы не допустить успеха украинской революции. Во-вторых, логика «холодной войны», доминирующая среди политической элиты России, диктовала недопущение вхождения Украины в НАТО. 

Вместе с этим стояла задача выправления собственной внутриполитической ситуации. Нужно помнить, что к началу 2014 года российская власть не пользовалась популярностью у граждан. В январе 2014 года на вопрос «за кого бы вы проголосовали в ближайшее воскресенье на выборах президента?» только 29% выбирало Путина. И помня протесты 2011–2012 годов, власть не могла не обеспокоиться таким положением. Крым стал цементирующей смесью для сплочения вокруг Кремля. И уже в сентябре 2014 года в ответе на тот же вопрос — «за кого бы вы проголосовали в ближайшее воскресение?» — Путина выбрали 57%. 

— Присоединение Крыма в России объяснялось угрозой расправ украинских радикалов над местными жителями. Такая угроза действительно существовала? Неужели присутствие российского Черноморского флота не могло ее предотвратить? 

— Такие объяснения были популярны особенно на первых порах, а затем появились высокопарные рассуждения о «возвращении в родную гавань» — все, что играло на чувстве национальной гордости россиян. Но и первое, и второе объяснение — риторика, призванная воздействовать на эмоции граждан. Рассказы о «фашистах» на Украине — легкий способ дегуманизировать противника в глазах россиян, у которых маркеры «фашисты», «бандеровцы», «экстремисты» вызывают устойчиво негативную реакцию.

Предотвращение угрозы национализма силами Черноморского флота вообще не стояло в повестке, так как «революция достоинства» была представлена разношерстными политическими силами, а не только правыми радикалами. Правые радикалы были лишь жупелом пропаганды, но не более.

Принято считать, что решение о присоединении Крыма принималось президентом Путиным с узким кругом своих соратниковKremlin.ru

— Еще один аргумент в пользу присоединения Крыма — сохранение в Севастополе базы Черноморского флота. Можно ли сейчас с уверенностью сказать, что новая киевская власть пошла бы на продление договора о Черноморском флоте?

— История не терпит сослагательного наклонения. Но можно сказать, что присутствие российской военной базы препятствовало бы вхождению Украины в НАТО. Если бы НАТО желало принять Украину в свой состав, этот вопрос пришлось бы как-то урегулировать. С другой стороны, интеграция Украины в западные институты не была бы молниеносной и потребовала бы транзитного периода. Возможно, что в этот период продолжали бы действовать Харьковские соглашения (подписанные Дмитрием Медведевым и Виктором Януковичем в 2010 году и продлявшие присутствие Черноморского флота в Севастополе в обмен на снижение для Украины цен на российский газ — прим. ред.), так как украинская власть, нацеленная на модернизацию страны, была бы заинтересована в сохранении арендной платы, которую Россия выплачивала за пребывание Черноморского флота на территории Украины. Но это только гипотетические рассуждения при условии, что НАТО вообще решило бы принять Украину в свой состав, что не очевидно. 

— А если представить, что Черноморский флот перебазировался в Новороссийск? Какими бы были последствия?

— Этот вопрос активно обсуждали еще в первой половине 2000-х. И тогда много критики звучало со стороны местного бизнеса: он считал перенос флота в Новороссийск вредным для позиционирования города как торгового порта. Также против выступали экологические активисты.

С другой стороны, в 2004 году Виктор Озеров, в то время председатель комитета по обороне и безопасности Совета Федерации, подчеркивал, что Севастополь уже не в состоянии играть роль главного места базирования российского военного флота на Черном море. И статус главной морской базы должен был перейти Новороссийску. То есть этот вопрос был не из области фантастики, он был продиктован практическими соображениями.

Но база осталась в Крыму по соображениям символического значения. На мой взгляд, перенос флота из Севастополя в Новороссийск обошелся бы дешевле, чем все те финансовые потери, которые понесла Россия в результате присоединения Крыма. 

«Референдум под присмотром „вежливых людей“ — несомненное нарушение Устава ООН» 

— Присоединение Крыма к России обосновывалось результатами референдума. У мирового сообщества большие претензии к его процедуре. Начнем с того, что, по словам некоторых депутатов Верховного Совета Крыма, для обеспечения кворума в целях назначения референдума были задействованы «вежливые люди». 

— К тому, о чем вы упомянули, я бы добавила сомнения по поводу формулировок вопросов, вынесенных на референдум. Не был предусмотрен вариант сохранения статус-кво, то есть положения, предусмотренного конституцией автономной республики Крым 1998 года. Налицо было нарушение украинского законодательства, которое не предполагает возможности решения вопроса о территориальной целостности на региональном, а не общенацинальном уровне.

Не стоит забывать и об информационном давлении. Агитация пророссийских акторов осуществлялась агрессивно, в ход шли манипулятивные практики, построенные на ложных тезисах о притеснениях русскоязычных крымчан, готовящихся новой властью в Киеве. При этом позиция Киева не достигала большинства крымчан, так как к тому времени наибольшей популярностью среди крымских зрителей пользовались российские телеканалы, а трансляция украинских каналов в какой-то момент вообще была прекращена. 

Есть сомнения и по поводу явки, и в правдивости результатов референдума. В отсутствие транспарентности и легитимных международных наблюдателей данные результаты считать правдивыми нельзя. Поэтому международное сообщество их и не признает.

Мировое сообщество в целом до сих пор не признает итоги референдума в КрымуАндрей Стенин / РИА Новости

Но россиянам вопрос референдума преподносится совсем в другом ключе, с апелляцией в первую очередь к эмоциям. Поэтому не удивительно, что, по данным опроса «Левада-Центра» 2017 года, 79% россиян не согласны с тем, что Россия, присоединив Крым, нарушила постсоветские международные договоренности и международное право, а 71% респондентов ответили, что их не беспокоит, что большинство населения западных стран считает иначе.

Зато это беспокоит Сбербанк — крупнейший банк России, который фактически не признает результаты крымского референдума. За все пять лет после него Сбербанк так и не открыл ни одного отделения в Крыму, потому что в противном случае ему грозило бы попадание в санкционный список. В этом и есть лицемерие российской элиты и Кремля: когда на кону стоит финансовый интерес, они могут с легкостью отказаться от каких-то принципов. При этом большинство россиян переполнено эмоциями, но пребывает в неведении и непонимании.

— После референдума Москва ссылалась на прецедент Косова. Но ранее Путин сам заявлял, что «одностороннее объявление независимости Косова будет нарушением принципов международного права».

— Это один из излюбленных приемов российской власти — пытаться оправдать нормами международного права свои сомнительные действия, эти самые нормы нарушающие. В данном случае используется принцип права нации на самоопределение, заложенный в Уставе ООН. Сейчас этот принцип трактуется в первую очередь как самоопределение в рамках существующих границ страны. То есть речь идет о внутреннем самоопределении, о получении статуса автономии, праве на языковую автономию и представительство в структурах власти. На внешнее самоопределение нация может легитимно претендовать в том случае, если процедура референдума согласована с центральной властью и волеизъявление проводится согласно законам государства, из состава которого стремится выйти та или иная нация, или же в случае, если права народа, национального меньшинства, систематически нарушаются. 

Во-первых, в отличие от Косова, в Крыму, нет отдельного народа, кроме, пожалуй, крымских татар, чьи права российская власть с самого начала серьезно ограничила, их идентификация и самоопределение вообще не брались в расчет. Во-вторых, Украина не ущемляла крымчан в правах. Поэтому в том, что Косово признано международным сообществом, а Крым — нет, можно найти свою логику. И если уж обращаться к международному праву, то стоит вспомнить четвертый пункт второй статьи Устава ООН, который обязывает членов организации воздерживаться от угрозы или применения силы против территориальной неприкосновенности любого государства. Референдум под присмотром «вежливых людей» — несомненное нарушение этого положения.

«Если говорить о пользе от Крыма, то стоит четко разделять Россию и Кремль»

— Присоединение Крыма открыло санкционный «марафон». В конечном счете санкции привели к росту цен и снижению уровня жизни россиян. А на российский политический класс они повлияли?

— В данном случае эффективность определяется не обеднением обычных россиян, а тем влиянием, которое санкции были призваны оказать на персоны и компании, ответственные за события на Украине и ряд других инцидентов. Когда, например, Борису Ротенбергу, гражданину России и Финляндии, замораживают счета в Финляндии из-за распространившихся на него санкций и затем суд отказывает ему в иске банкам, которые прекратили обслуживание его счетов, это, безусловно, бьет ему по карману. Когда из-за санкций закрываются корреспондентские счета подконтрольных Ротенбергам банков за рубежом — это тоже имеет значение.

Что касается снижения уровня жизни россиян, его взаимосвязь с санкциями, конечно, есть. Но если задаться вопросом, виноват ли в этом Запад, я бы ответила: нет. Все санкции — это прямое последствие не только присоединения Крыма, но также дальнейшей политической линии Кремля на востоке Украины и в Сирии. Большую роль сыграла и попытка вмешательства в выборы президента США в 2016 году.

К тому же цены в российских магазинах начали расти в первую очередь не из-за западных санкций, а из-за российских контрсанкций. Кроме того, текущие санкции ведут к тому, что снижается поток иностранных инвестиций в Россию, это также отражается на российской экономике.

— От санкций также страдает бизнес в странах Евросоюза. От некоторых европейских политиков и предпринимателей нередко можно услышать призывы выйти из санкций против России, так как они больше нужны США, чем Европе. Наиболее известный «камень преткновения» — газопровод «Северный поток-2». Может ли Россия рассчитывать на поддержку европейских партнеров, чтобы защитить свои интересы в санкционном противостоянии? 

— Большое число так называемых «путинферштейнеров» — в Германии и Австрии: в первую очередь это те, кто имеет бизнес-интересы в России, прежде всего, как вы правильно указали, в рамках проекта «Северный поток-2», но не только. В этих странах сильное лобби, связанное с энергетикой, которое заинтересовано в развитии сотрудничества с Россией. 

Но есть и те, кто борется с влиянием этого лобби. В каждой европейской стране, где раздаются призывы снять санкции с России, есть и силы, солидарные с политикой США. На мой взгляд, сегодня эти силы более активны и заметны. 

Что стало с Россией, Украиной и Крымом за пять лет после присоединения

Однако было бы ошибочным считать, что успехи противников «Северного потока-2» — например, включение в недавнюю резолюцию Европарламента пункта о том, что газопровод не соответствует стратегическим интересам Евросоюза — ставят крест на его реализации. Резолюция — это лишь призыв, обнародование некой политической позиции, а на национальных уровнях первую скрипку могут играть соображения экономической выгоды. Пять лет назад тоже звучали призывы снизить долю российского газа на рынке Евросоюза, но этого не произошло, несмотря на все прогрессирующее ухудшение отношений на политическом уровне. Вот и сейчас весьма вероятно, что призывы и декларации о намерениях останутся таковыми и за ними не последует реальных действий.

— Итак, санкции реально и негативно влияют на российскую экономику, на богатых и бедных, между населением и властью накаляется противостояние. После присоединения Крыма есть основания называть Россию международным изгоем. И неизвестно, когда мы выпутаемся из этого положения. Так стоила ли игра свеч? Какую пользу принесло или принесет России присоединение Крыма? 

— Крым открыл ящик Пандоры, но последний гвоздь забили все-таки дальнейшие внешнеполитические действия Кремля — дестабилизация востока Украины, Сирия, попытки вмешательства в избирательные процессы в западных странах.  

Если говорить о пользе от Крыма, то стоит четко разделять Россию как объединение ее граждан — и Кремль. В первом случае никакого позитива, кроме искусственного терапевтического эффекта от повышения самооценки, я не вижу. Да и он носит временный характер, опросы показывают, что психологическое одурманивающее действие Крыма уже размывается, людям стало мало этого способа самоутверждения. 

Что касается российской элиты, то ей Крым сыграл на руку в краткосрочной перспективе: во-первых, с его помощью была решена проблема падающих рейтингов, во-вторых, спровоцированная мобилизация позволила власти провести ряд решений, направленных на дальнейшее удержание власти с помощью подавления свободы слова и возможного протеста. Эти решения позволят нынешнему режиму оставаться у власти еще какое-то время. 

«Вопрос Крыма намного сложнее урегулирования конфликта на Донбассе»

— «Денег нет, но вы держитесь» — эти ставшие крылатыми слова были сказаны Дмитрием Медведевым именно в Крыму. Многие россияне, побывавшие там, отмечают, что крымчане испытывают разочарование: они ожидали от России большей помощи. Может ли это недовольство перерасти в отторжение России и инициировать процесс выхода из ее состава?

— То, что в Крыму растет недовольство социально-экономической ситуацией, не удивительно: то же самое происходит и по всей России. Людей возмущают и повышение пенсионного возраста, и проблемы с выездом за границу, с ужесточением налогового законодательства. Но я не думаю, что это недовольство выльется во что-то большое. В Крыму много российских военных, и любое недовольство, выказываемое местным населением, будет пресечено. Можно сколько угодно говорить о том, что референдум был нелегитимным, но с точки зрения Кремля, Крым — часть России. И как жестко подавляются сепаратистские тенденции внутри России, так же жестко они будут подавляться и в Крыму.

Ольга ИрисоваПредоставлено Ольгой Ирисовой

— Нужен ли Крым, в свою очередь, Киеву?

— Согласно украинскому законодательству, Крым является временно оккупированной территорией. Украина движима мечтой войти в Евросоюз и НАТО. Но государство, часть территории которого оккупирована, не может начать интеграцию в другие институции, пока вопрос территориальной целостности не разрешен. Кроме того, возвращение Крыма и урегулирование ситуации на Донбассе имеют важную терапевтическую функцию с точки зрения национального психологического состояния. 

— И каким образом нашим странам лучше всего выходить из крымского тупика?

— Вопрос Крыма может встать в повес