Ум это способность извлекать пользу из информации

Изучением человеческого мозга занимаются учёные всего мира, тщетно пытаясь разгадать его загадки. Часто мифы об устройстве и возможностях мозга оказываются менее удивительными, чем факты — на этом настаивает доктор филологических и биологических наук, один из ведущих когнитивистов России, профессор Татьяна Черниговская. Недавно она выступила в передаче «Повелитель интеллекта» на телеканале ТВЦ, а «Мел» записал главные тезисы.

Что является критерием ума

Умных людей очень мало. Но нужно договориться, что мы подразумеваем под умом. Есть ум, есть мудрость, есть интеллект. И он, кстати, точно не определяется тестом IQ. Я бы дала такое определение: ум — это умение глубоко смотреть на мир и извлекать из него действительно важную информацию.

Кто кем командует: мы мозгом или он нами?

Мы заперты внутри собственного мозга. Как он нам разрешает, так мы и смотрим. Да, мы смотрим не глазами, мы смотрим мозгом. Мозг — это что-то необъяснимое! Птицы семейства врановых имеют интеллект, приближенный к уровню приматов. А осьминог? У него в каждой «ноге» по мозгу. И тоже интеллект почти как у примата. Есть ли у нас шанс разобраться в этом?

Чем отличается «хороший» мозг от «плохого»

Хороший мозг от плохого отличается организацией нейронной сети. Представим, что мозг — это инструмент. На нём нужно научиться играть. Человек рождается уже с определённым мозгом. Но не менее важно, что будет написано на его нейронной сети. А это, условно говоря, жизненный опыт: люди, книги, музыка. Мозг не решето. Всё, что в него попадает там и остаётся. Поэтому я бы всем советовала поберечься от плохой музыки, литературы, общения.

О гениальности

Я не верю в тесты IQ. Представьте, что мы бы по этому тесту прогнали Пушкина, который с трудом учился на тройки. Но это же не отменяет его гениальности. Гениальность — свойство мозга. Гением можно только родиться. Хорошее образование — отличное дополнение к гениальности. Но оно не сделает гением того, кто им не рождён.

Язык — помощник

У каждого из нас свой мир. И нам немного помогает в этом «ужасе» человеческий язык, возможность объясняться. Язык — это некоторый интерфейс между Вселенной, нами и нашим мозгом.

Мозг — обманщик

Мозг может играть и обманывать. Вот мы с вами видим на столе стакан. Мозг нам подсказывает, что это стакан. Он так решил. И для нас это реальность. А человек с галлюцинациями видит на столе зелёных чертей и слышит голоса — ему тоже мозг это говорит. И это его реальность. И нет никакого способа доказать, что это не так. Мозг порождает миры сам.

Бывает страшно.

Мы вошли в опасную фазу цивилизации. Мы начинаем влезать в зоны, куда не входили никогда. Кто мы на самом деле? Насколько мы свободны в своих решениях? Насколько мы запрограммированы генетически. Как будут влиять на нас знания, которые растут тоннами каждый день? Никто не знает.

Человек — это память

Человеческая память организована иначе, чем компьютерная. В компьютерной — файл лежит в определённой точке. А биологическая память распределяет всё очень странным способом. Вот, скажем, где именно лежит «собака»? Если слово «собака», то оно в той зоне, которая занимается словами; если запах собаки — в том месте, где запахи. А если собака мне вчера разбила любимую чашку — то она будет там, где лежат дорогие сердцу вещи.

Можно сказать, что человек — это то, что мы помним. Если случится беда и нам, не дай бог, откажет память, то мы перестанем существовать как личность.

Фрагмент картины Сальвадор Дали «Постоянство памяти», 1931 год

Запахи как подсознательное

Запахи — самое подсознательное или бессознательное из всех наших сенсорных модальностей. Это мы унаследовали от животных, правда, почти утратив способность к анализу запаху. Запахи очень сильно влияют на наше состояние и воспоминания. Это прямой вход в мозг.

Мозг — игрушка дорогостоящая

Мозг знает, каким нам быть. А вот мы мало знаем его клише. Мозг — это самодостаточная сущность и ему себя хватает. По большому счёту, мы ему нужны, чтобы его кормить: он потребляет 25% всей энергии у взрослого и 50% у маленького ребёнка. Он нами управляет. Наоборот будет тогда, когда сделают чипы и внедрят нам их в мозг, чтобы увеличить память или скорость и качество мозговых процессов. Это уже сращивание человека с компьютером. И не поймёшь, где заканчиваемся мы и начинается компьютер. Это большое испытание. А как быть с душой? Душа ведь это что-то совсем другое. Из разряда чувств, ощущений, чего-то смутного и расплывчатого.

Где лежат эмоции

Эмоции несомненно находятся в определённых отделах мозга. Один из видов интеллекта — эмоциональный интеллект. Ведь интеллект — это не только умение считать, но и умение сопереживать. Мы выходим к проблеме зеркальных нейронов. Это системы, которые включаются, когда не вы что-то делаете, а вы за этим наблюдаете. Если я иду на какой-то важный разговор, я должна построить себе схему этого разговора, учитывая конкретного человека, с которым я буду говорить. Условно говоря, я должна выйти из своего мозга и встать на сторону собеседника и посмотреть на себя его глазами. Это есть основа успешного социального взаимодействия.

Зеркальные системы попорчены у людей с аутизмом, что объясняет, почему они настолько глухи эмоционально. Эти дети совсем не понимают, что родители устали, что кому-то больно. Они не испытывают сочувствия.

Опасные «стрелялки»

Мир испортился. Люди не хотят учиться, сочувствовать. Игры-стрелялки усугубляют, потому что не подразумевают никакого партнёра, кроме виртуального. Сегодня его можно убить, а завтра он опять живой. В компьютерных мирах нет смерти. Я прочитала недавно: девочка в третьем классе ножом убила соседку по парте и сказала, что это оказалось совсем не так интересно, как было вчера в игре.

Кадр из фильма «Люди в чёрном»

Мозг — детектор лжи

Участков, отвечающих за добро и зло, в мозге нет. Зато мозг можно использовать как детектор лжи. Человека можно натренировать, чтобы он не реагировал кожей, сердцебиением и так далее. Но мозг не обманешь. Он всегда покажет, когда человек лжёт.

Человек — главная загадка человечества

Очень много разговоров, чем мы отличаемся от животных. Этот список отличительных черт уменьшается. Раньше говорили, что языком, но это не так. Язык общения есть у всех. И у животных, и у птиц, и у насекомых даже. И социальные животные тоже есть. Я бы сказала, что мы отличаемся тем, что можем делать свободный выбор. Это выбор сознательных существ за который они должны отвечать.

Но человек загадочное существо. Тщеславное. Мы в природе не видим ничего из того, что творит человек. Природа жестока, но не настолько, насколько жесток человек. Животное может съесть себе подобного, но только потому, что хочет есть. Но бессмысленного убийства нет. Мы же мучаем друг друга сознательно.

От образования знания к образованию понимания

Я вижу опасность в том, что идёт расслоение общества по части образования. Либо интеллектуальная элита, либо мало знающий непонятный полюс. Образование должно перейти от образования знания к образованию понимания. Мы не можем держать детей в школе 16 лет, чтобы вместить в них все знания по всем наукам. Надо развивать аппарат понимания, учить способам обращения информацией. Ведь нам нужен человек, который в экстремальной ситуации найдёт оригинальный ход, а не тот, кто зубрёжкой добился высоких баллов.

Критическая точка

В целом в обществе не востребованы знания, которые уже есть. Мы приближаемся к критической точке. Уже исчезают люди, которые умеют читать египетские папирусы. Мы теряем знания, добытые целой цивилизацией. Понятно, что народному хозяйству от этого ни тепло, ни холодно. Но истории целой планеты и холодно, и жарко. Это снижение общего уровня.

Если человек не имеет гуманитарной подготовки — значит, он не понимает, что он вообще делает, он расставляет неправильные ценностные акценты и цели. Толстой, Шекспир, Достоевский — это культурный багаж огромной энергии, вершина нашей цивилизации. Если количество таких вот людей будет расти, я нас всех поздравляю. Из них получатся врачи, которые будут нас лечить, пилоты самолётов, на которых мы полетим и так далее.

Ложка мёда

Первую скрипку в современном мире будет играть генетика, она обладает невероятно мощными инструментами и приведёт к индивидуальной медицине. Медицина должна быть настроена на конкретного человека: знать его генетику, предков, опасности в геноме, чтобы предупредить заболевание. Мы на пути к этому.

Òåêñò: Ôðàíê Ôóðåäè, The American Interest. Ïåðåâîä: Ãðèãîðèé Íèêîëàåâ, «Ñïóòíèê è Ïîãðîì»

Ãîâîðÿò, ÷òî ìû æèâåì â Ýïîõó Îòâëåêàþùèõñÿ Ëþäåé. Áåøåíàÿ ñêîðîñòü ðàçâèòèÿ òåõíîëîãèé ïîïðîñòó íå äàåò íàì ñêîíöåíòðèðîâàòüñÿ, íå äàåò âîçìîæíîñòè ïðî÷åñòü ñëîæíûå êíèãè. Ìíîãèå óíèâåðñèòåòñêèå ïðåïîäàâàòåëè æàëóþòñÿ, ÷òî ïðèâû÷êà ñòóäåíòîâ ïîñòîÿííî ñèäåòü â èíòåðíåòå ìåøàåò èì âîñïðèíèìàòü ñåðüåçíûå òåêñòû. ×àñòî ãîâîðÿò è î òîì, ÷òî íàø ìîçã ïåðåãðóæåí íåñêîí÷àåìûì ïîòîêîì èíôîðìàöèè. Ñòðàõ òîãî, ÷òî íàçûâàþò «èíôîðìàöèîííûì ïåðåíàñûùåíèåì», â XXI âåêå ñòàë ïðîñòî åùå îäíèì àñïåêòîì æèçíè.

Ñ òåõ ïîð êàê Ðè÷àðä Âóðìàí îïóáëèêîâàë â 1989 ãîäó ñâîé áåñòñåëëåð Information Anxiety, ðàçãîâîðû î ïðîáëåìàõ, ñâÿçàííûõ ñ «ïåðåíàñûùåíèåì», íå óòèõàþò. Î÷åíü ÷àñòî ïîòîêè öèôðîâîé èíôîðìàöèè ñðàâíèâàþò ñ «ïîòîïîì», èìåÿ â âèäó, ÷òî äàæå åñëè ìû è íå òîíåì â íèõ ñ ãîëîâîé, ìû êàê ìèíèìóì íå ìîæåì ñ íèì ñïðàâèòüñÿ. ×àñòî ìîæíî ñëûøàòü, ÷òî áèçíåñ-ñôåðà «òîíåò â äàííûõ», ÷òî êðåàòèâíîñòü ðåäêà, åñëè âîâñå íå íåâîçìîæíà â «áåçáðåæíîì îêåàíå èíôîðìàöèè». Ìàëî òîãî, èíôîðìàöèîííîå ïåðåíàñûùåíèå âèíîâàòî íå òîëüêî â óïàäêå îðèãèíàëüíîñòè: îíî ÷àñòî îáúÿâëÿåòñÿ è ïðè÷èíîé ìíîæåñòâà ïñèõîëîãè÷åñêèõ ïðîáëåì, ñâÿçàííûõ ñ èíôîðìàöèîííîé ïåðåãðóçêîé.

Çàïàäíûé ìèð ëþáèò ïñèõîëîãèþ; èìåííî ïîýòîìó ðàçãîâîð î ïåðåèçáûòêå èíôîðìàöèè èäåò ñ ïîìîùüþ ìåäèöèíñêîé òåðìèíîëîãèè. ßçûê ïñèõîëîãèè è íåéðîëîãèè âñå ÷àùå è ÷àùå èñïîëüçóþò, ÷òîáû îáîñíîâàòü âðåä ïåðåèçáûòêà èíôîðìàöèè. Äëÿ îïèñàíèÿ ýòîé êóëüòóðíîé ïðîáëåìû âñå ÷àùå ïðèìåíÿþò çâó÷àùèé êàê ìåäèöèíñêèé òåðìèí «ñèíäðîì èíôîðìàöèîííîé óñòàëîñòè». Îñíîâíîé ñèìïòîì ýòîãî íåäîìîãàíèÿ — íåñïîñîáíîñòü ñêîíöåíòðèðîâàòüñÿ, ïðè÷èíîé êîòîðîé ÿêîáû ÿâëÿåòñÿ ïåðåãðóçêà êðàòêîñðî÷íîé ïàìÿòè ÷åëîâåêà.

Äðóãîå íàçâàíèå òîãî æå êóëüòóðíîãî ÿâëåíèÿ ïðåäëîæèë Äåâèä Ìèêèêñ, àâòîð Slow Reading in a Hurried Age — îí íàçûâàåò åãî «ïðîäîëæèòåëüíîå ÷àñòè÷íîå âíèìàíèå». Ìèêèêñ ïèøåò, ÷òî «äåòè, âûðîñøèå â öèôðîâîé ýðå, áîëüøå ïðåäûäóùèõ ïîêîëåíèé ñòðàäàþò îò ïîñòîÿííî ðàññåÿííîãî âíèìàíèÿ». Âîò åãî àðãóìåíòû: «ìíîãîçàäà÷íîñòü âûçûâàåò ïîâûøåííîå âûäåëåíèå êîðòèçîëà, ãîðìîíà ñòðåññà, à òàêæå àäðåíàëèíà, ÷òî óñêîðÿåò ìîçãîâóþ àêòèâíîñòü è ïðèâîäèò ê ðàçäðîáëåííîñòè ìûøëåíèÿ».

×àñòî èìåííî íåñêîí÷àåìûé ïîòîê èíôîðìàöèè îáúÿâëÿþò ïðè÷èíîé ýêçèñòåíöèàëüíîãî êðèçèñà, ïåðåæèâàåìîãî èíäèâèäóóìîì.

Äåâèä Óëèí â ñâîåé êíèãå Lost Art of Reading ïèøåò: «ß ñòðàäàþ îò ïîñòîÿííîãî îïüÿíåíèÿ èíôîðìàöèåé, ìíå ïîñòîÿííî êàæåòñÿ, áóäòî ñîâñåì ðÿäîì åñòü åùå ÷òî-òî, ÷òî çàñëóæèâàåò ìîåãî âíèìàíèÿ. À íà ñàìîì äåëå ýòî ïðîñòî íåñâÿçàííûå äðóã ñ äðóãîì øóòî÷êè, îñòðîóìíûå çàìå÷àíèÿ, êàêèå-òî èíôîðìàöèîííûå ôðàãìåíòû — è âñå ýòî òîëüêî îáîñòðÿåò áåñïîêîéíûé õàðàêòåð íàøåãî âåêà».

Ìíîãèå ñîãëàøàþòñÿ, ïðèñîâîêóïëÿÿ ïðèìåðû èç ëè÷íîé æèçíè. Íèêîëàñ Êàðð — àâòîð The Shallows, êíèãè, êîòîðóþ ÷àñòî öèòèðóþò êàê êðèê äóøè ÷åëîâåêà â èíôîðìàöèîííóþ ýðó. Êàðð ïèñàë, ÷òî ïåðåíàñûùåíèå èíôîðìàöèåé ïðèâåëî ê òîìó, ÷òî îí óæå íå ìîæåò êîíöåíòðèðîâàòüñÿ íà ÷åì-òî, è ÷òî «âíèìàíèå åãî ðàññåèâàåòñÿ óæå ÷åðåç äâå–òðè ñòðàíèöû». Ïîõîæèå æàëîáû âûñêàçûâàåò è Òèì Ïàðêñ, ïèñàòåëü è ýññåèñò. Îí óòâåðæäàåò, ÷òî «ìû æèâåì, ïîñòîÿííî íà ÷òî-òî îòâëåêàÿñü è ðàñòðà÷èâàÿ âïóñòóþ òó îñîáåííóþ ýíåðãèþ, êîòîðàÿ òàê íóæíà äëÿ ÷òåíèÿ ñåðüåçíîãî ëèòåðàòóðíîãî ïðîèçâåäåíèÿ».

Êàê è ñëåäîâàëî îæèäàòü, íà âîëíå ñòðàõà ïåðåä èíôîðìàöèîííûì ïåðåíàñûùåíèåì ïîÿâèëîñü ìíîæåñòâî êíèã î òîì, êàê ñ íèì ñïðàâèòüñÿ.

Âîçìîæíî, îáùåñòâî XXI âåêà äåéñòâèòåëüíî äåçîðèåíòèðîâàíî áåñêîíå÷íûìè ðåêàìè èíôîðìàöèè; âîçìîæíî, íîâûå òåõíîëîãèè äåéñòâèòåëüíî îêàçûâàþò ðàçðóøèòåëüíîå âîçäåéñòâèå íà íàø ìîçã. Íî ïîäîáíûå îïàñåíèÿ âûñêàçûâàëè è íàøè ïðåäêè, è áûëî áû ãëóïî ñ÷èòàòü, ÷òî îíè-òî îøèáàëèñü, à âîò ìû ïðàâû. Âïîëíå âîçìîæíî, êîðåíü ïðîáëåìû íå â êîëè÷åñòâå ïîòðåáëÿåìîé íàìè èíôîðìàöèè, à â òîì, ÷òî ìû íå çíàåì, äëÿ ÷åãî íàì ýòà èíôîðìàöèÿ.

Èçó÷èâ èñòîðèþ ÷òåíèÿ, ÿ ïðèøåë ê âûâîäó, ÷òî ëþäè ñ ñàìîãî èçîáðåòåíèÿ ïèñüìåííîñòè áûëè îçàáî÷åíû âîçìîæíîñòüþ ïîòðåáëÿòü è ïîíèìàòü íàïèñàííîå.  äðåâíèõ îáùåñòâàõ Ãðåöèè è Ðèìà ìóäðåöû, íå ìîãóùèå åùå ïðåäñòàâèòü ñåáå öèôðîâûå ãàäæåòû, ãëîáàëüíóþ ñåòü è êîíöåïöèþ Big Data, óæå çàäóìûâàëèñü îá îïàñíîñòÿõ, ñêðûòûõ â áóðíûõ ïîòîêàõ èíôîðìàöèè. Ïåðâûì î ïðîáëåìàõ, ñâÿçàííûõ ñî ñâîáîäíîé öèðêóëÿöèåé òåêñòîâ, íàïèñàë Ïëàòîí, âëîæèâ, âïðî÷åì, ýòè îïàñåíèÿ â óñòà Ñîêðàòà. Ïëàòîíîâñêèé Ñîêðàò ïðåäâèäåë îïàñíîñòü, ñêðûòóþ â ñàìîé òåõíîëîãèè çàïèñè èíôîðìàöèè.  îòëè÷èå îò óñòíîãî îáùåíèÿ, ïèñüìî íå âûáèðàåò ñâîþ àóäèòîðèþ, íî «ïóòåøåñòâóåò ñâîáîäíî». Ïèñüìî íå äåëàåò ðàçëè÷èé ìåæäó òåìè, êòî ìîæåò îñîçíàòü íàïèñàííîå è èçâëå÷ü èç íåãî ïîëüçó, è òåìè, êîãî íàïèñàííîå ñìóòèò è ñîáüåò ñ òîëêó. Ñîêðàò ïðåäóïðåæäàë, ÷òî ïèñüìî äîíîñèò èíôîðìàöèþ «è äî ïîíèìàþùèõ, è äî òåõ, êòî ê ýòîìó íå ñïîñîáåí».  äóõå ïàòåðíàëèçìà ñâîåãî âðåìåíè Ñîêðàò óêàçûâàåò, ÷òî çíàíèå â ñëó÷àéíûõ ðóêàõ ñòàíåò óãðîçîé îáùåñòâåííîìó ïîðÿäêó. Èìåííî Ñîêðàò ïåðâûì ïðåäñêàçàë, ÷òî ëþäè ñòàíóò çàâèñèìû îò íàïèñàííûõ òåêñòîâ è ÷òî ýòî îñëàáèò èõ ïàìÿòü.

Òàê äóìàëè íå òîëüêî äðåâíèå ãðåêè. Äðåâíèå åâðåè ïðèäåðæèâàëèñü òîãî æå ìíåíèÿ. Äîëãîå âðåìÿ ðàââèíû ïðîòèâèëèñü çàïèñè Óñòíîãî Çàêîíà, ìåòîäà òîëêîâàíèÿ ñâÿòûõ ïèñàíèé, ïîçæå ñòàâøåãî ïåðâîé ÷àñòüþ Òàëìóäà: Ìèøíîé. Ïîñëå ñîçäàíèÿ Ìèøíû èñòîðèÿ ïîâòîðèëàñü: íîâûå ïîêîëåíèÿ ðàââèíîâ íå æåëàëè ïðåäàâàòü áóìàãå òîëêîâàíèÿ Ìèøíû, èç êîòîðûõ ïîçæå áûëà ñîçäàíà âòîðàÿ ÷àñòü Òàëìóäà, èçâåñòíàÿ êàê Ãåìàðà. Ñâîå íåæåëàíèå çàïèñûâàòü òîëêîâàíèÿ ðàââèíû îáîñíîâûâàëè àðãóìåíòàìè, êîòîðûå ìàëî ÷åì îòëè÷àëèñü îò àðãóìåíòîâ Ñîêðàòà. Îíè ñ÷èòàëè, ÷òî çíàíèå ïî ïðèðîäå ñâîåé äèàëåêòè÷íî è ìîæåò áûòü ðåçóëüòàòîì ëèøü óñòíîé è æèâîé áåñåäû. Åñëè æå çíàíèå çàïèñàíî, îíî óìðåò è îêàìåíååò, ïðèâîäÿ áóäóùèå ïîêîëåíèÿ ê îøèáêàì â åãî ïîíèìàíèè.

Ïëàòîí òîæå ïðåäóïðåæäàë îá îïàñíîñòè ñâîáîäíîãî õîæäåíèÿ òåêñòîâ. Îí ñîìíåâàëñÿ â âîçìîæíîñòè ñðåäíåãî ÷åëîâåêà îòëè÷èòü ìîðàëüíî ïîëåçíûé òåêñò îò âðåäíîãî.

… ìîðàëèñòû ñ äðåâíèõ âðåìåí äî íàøèõ äíåé ïðåäîñòåðåãàþò ëþäåé îò íåîãðàíè÷åííîãî ÷òåíèÿ. Ðèìñêèé ôèëîñîô-ñòîèê Ñåíåêà â ïèñüìàõ Ëóöèëèþ, íàïèñàííûõ ìåæäó 63 è 65 ãîäàìè íàøåé ýðû, ïðåäóïðåæäàë, ÷òî «âî ìíîæåñòâå êíèãè ëèøü ðàññåèâàþò íàñ». È âíîâü — ýòè ñëîâà çâó÷àò â óíèñîí ñ ìíåíèÿìè ðàííèõ ðàââèíîâ.

Ïðèçûâû Ñåíåêè îãðàíè÷èâàòü ñåáÿ â ÷òåíèè ïðåäâîñõèòèëè ñîâðåìåííûå òåíäåíöèè ñ÷èòàòü èçáûòîê èíôîðìàöèè ïðè÷èíîé óïàäêà äóõà è ðàññåÿííîñòè âíèìàíèÿ. Ñåíåêà ïî÷èòàë îáèëüíîå ÷òåíèå «ïðèçíàêîì ïðåñûùåííîñòè», äà åùå â òî âðåìÿ, êîãäà êíèãè áûëî ñëîæíî äîñòàòü — îí áîÿëñÿ íå îáèëèÿ èíôîðìàöèè, à åå âëèÿíèÿ íà ÷åëîâåêà. Ôèëîñîôà áåñïîêîèëà ñïîñîáíîñòü ñîãðàæäàí ïîíèìàòü è èçâëåêàòü ïîëüçó èç ïðî÷èòàííîãî.

Ìûñëü î «ïåðåèçáûòêå èíôîðìàöèè» çàçâó÷àëà íå òîëüêî ñ ïîÿâëåíèåì èíòåðíåòà, íî è ïåðâûõ ïèñüìåííûõ ñòàíêîâ.

Èìåííî ïå÷àòíûé ñòàíîê ïîðîäèë ôóíäàìåíò ñîâðåìåííîé äèñêóññèè îá èíôîðìàöèîííîì ïåðåíàñûùåíèè. Èìåííî ïå÷àòíûì êíèãàì ìû îáÿçàíû ñðàâíåíèåì ñ ïîòîïîì.  1526 ãîäó ôèëîñîô-ãóìàíèñò Ýðàçì ñïðîñèë: «Îñòàëîñü ëè åùå ìåñòî íà çåìëå, ñâîáîäíîå îò òó÷ íîâûõ êíèã?» Îí æàëîâàëñÿ íà «ïîëîâîäüå» íîâûõ òðóäîâ è ïðåäîñòåðåãàë îò «äóðíûõ, êëåâåòíè÷åñêèõ, áåçóìíûõ, äüÿâîëüñêèõ è ðàçðóøèòåëüíûõ» ïîñëåäñòâèé íåîãðàíè÷åííîãî ÷òåíèÿ. ×åðåç âåê ïîñëå Ýðàçìà åãî ñëîâà ïðàêòè÷åñêè ïîâòîðèë ôðàíöóçñêèé èñòîðèê Àíðè Áàñíàæ äå Áîâàëü (1657–1710) — ðàññêàçûâàÿ î òîì, êàê Ïèñüìåííàÿ Ðåñïóáëèêà «òîíåò â ïîòîïå íîâûõ êíèã».

 1600 ãîäó àíãëèéñêèé ïèñàòåëü Áàðíàáè Ðè÷ ñåòîâàë, ÷òî «îäíà èç âåëè÷àéøèõ çàðàç íàøåãî âðåìåíè — îáèëèå êíèã, íàñòîëüêî ïåðåïîëíèâøèõ ìèð, ÷òî òîò íå ñïîñîáåí îñîçíàòü è ïðî÷åñòü âñå ýòè ãîðû ïóñòîé ïîðîäû, êàæäûé äåíü ëèøü óâåëè÷èâàþùèåñÿ».

Ìíåíèå î âðåäíîñòè êíèæíîãî èçîáèëèÿ â XVII âåêå ñòàëî îáùèì ìåñòîì. Êíèã áûëî î÷åíü ìíîãî, è, ïî ìíåíèþ îäíîãî àíãëèéñêîãî êðèòèêà, «âñå îíè ëèøü îòâëåêàëè è ðàçðóøàëè ñëàáûå óìû ÷èòàþùèõ». Æàëîáû íà îáèëèå òåêñòîâ âñåãäà ñîïðîâîæäàëèñü ñîìíåíèÿìè â âîçìîæíîñòè ëþäåé ïîíÿòü è îñîçíàòü îêðóæàþùèé èõ ìèð.

Ïðèìåðíî â ýòî æå âðåìÿ ïåðåèçáûòîê èíôîðìàöèè ñâÿçàëè ñ ïñèõîëîãè÷åñêîé óñòàëîñòüþ.

 1605 ãîäó ôèëîñîô è ó÷åíûé Ôðåíñèñ Áýêîí â ñâîåì òðóäå «Î çíà÷åíèè è óñïåõå çíàíèÿ, áîæåñòâåííîãî è ÷åëîâå÷åñêîãî» ïèñàë, ÷òî «âî ìíîãîì çíàíèè ìíîãèå ïå÷àëè, è çíàíèå âåäåò ê áåñïîêîéñòâó». Áýêîí ïðîâîäèë ïàðàëëåëè ìåæäó íàó÷íûì ðàçâèòèåì è èíòåëëåêòóàëüíîé ðàñòåðÿííîñòüþ. Áûòü ìîæåò, îí èíòóèòèâíî ïðåäâèäåë, ÷òî â áóäóùåì òåõíîëîãè÷åñêèé ïðîãðåññ ïîäíèìåò íå ìåíüøå âîïðîñîâ, ÷åì ïîìîæåò ðåøèòü.

Ïðè âçãëÿäå íà èíôîðìàöèîííóþ ðåâîëþöèþ, âûçâàííóþ ïîÿâëåíèåì ïå÷àòíîãî ñòàíêà, ñòàíîâèòñÿ ïîíÿòíî, ÷òî îñíîâíóþ ïðîáëåìó ëþäè âèäåëè íå â êîëè÷åñòâå êíèã, à â âîïðîñå âûáîðà è ñðàâíåíèÿ ìåæäó íèìè. Âíåçàïíàÿ äîñòóïíîñòü èíôîðìàöèè èç ñàìûõ ðàçíûõ îáëàñòåé âûçâàëà âîïðîñû ê ñàìîìó ÷åëîâåêó: à ñìîæåò ëè îí ñïðàâèòüñÿ ñî âñåìè ýòèì äàííûìè?

Ðîñò êîëè÷åñòâà è ðàçíîîáðàçèÿ êíèã ïîñòàâèë ïîä âîïðîñ ñàìó âîçìîæíîñòü ÷åëîâåêà îòëè÷àòü ïîëåçíûå äëÿ äóøè è óìà êíèãè îò âðåäíûõ èëè áåñïîëåçíûõ. Ó÷èòåëÿ íå çíàëè, êàê â íîâûõ óñëîâèÿõ íàïðàâëÿòü èíòåëëåêòóàëüíûé ðîñò ñâîèõ ó÷åíèêîâ.

È ïåäàãîãè, è ó÷åíèêè ïîíÿëè, ÷òî ïðî÷åñòü âñå ïîïðîñòó íåâîçìîæíî. Ïðè ïîäîáíîì èçîáèëèè êíèã ïîìîùü â èõ âûáîðå è íàñòàâëåíèå â ÷òåíèè ñòàëè îäíîé èç ãëàâíûõ çàäà÷ îáó÷åíèÿ.

Æàëîáû íà èçáûòîê èíôîðìàöèè è êíèã òàêæå îñíîâûâàëèñü è íà íåäîâîëüñòâå ïðîòèâîðå÷èâîé èíôîðìàöèåé. Àâòîðû ïðåäëàãàëè äèàìåòðàëüíî ïðîòèâîïîëîæíûå îïðåäåëåíèÿ «ïðàâäû», à çíà÷èò ÷èòàòåëü ïîñòîÿííî ñòàëêèâàëñÿ ñ âîïðîñîì, ÷òî èç ýòèõ êíèã ñòîèò ÷èòàòü, à ÷òî íåò. Ðàçìûâàíèå ìîðàëüíîãî è èíòåëëåêòóàëüíîãî àâòîðèòåòà, ñîâïàâøåå ñ ðàçâèòèåì ïå÷àòíîãî äåëà, ÷àñòî ñòàâèëè â âèíó êàê ðàç èíôîðìàöèîííîìó ïåðåíàñûùåíèþ.

Ïóãàþùàÿ ñâîáîäà âûáîðà ìóòèðîâàëà â ñòðàõ ïåðåä ìåäèöèíñêèìè ïîñëåäñòâèÿìè èíôîðìàöèîííîãî ïåðåíàñûùåíèÿ. Ïî ìíåíèþ ìíîæåñòâà ìîðàëèñòîâ XVIII ñòîëåòèÿ, äîñòóïíîñòü è ðàçíîîáðàçèå êíèã âûçûâàëè ó ÷èòàòåëåé ðàñòåðÿííîñòü, ÷òî â ñâîþ î÷åðåäü ïðèâîäèëî èõ óì â çàìåøàòåëüñòâî. Ïåðåä ëþäüìè âñòàëè íîâûå ïðîáëåìû ìûøëåíèÿ, âûçâàííûå ýòèì «áåñïîðÿäî÷íûì ÷òåíèåì». Èìåííî îá ýòîì ïèñàë â 1713 ãîäó Ðè÷àðä Ñòèë â ãàçåòå Guardian: «Áåñïîðÿäî÷íîå ÷òåíèå ñîáëàçíÿåò íàñ íåöåëåíàïðàâëåííî ìûñëèòü».

 êîíöå XVIII âåêà áðèñòîëüñêèé âðà÷ Òîìàñ Áåääîóç ÿðîñòíî êðèòèêîâàë èíôîðìàöèîííîå ïåðåíàñûùåíèå, íàçûâàÿ åãî «òèðàíèåé áûñòðîãî è îòðûâî÷íîãî ÷òåíèÿ», ÷òî, ïî åãî ìíåíèþ, âûçûâàëî ìîçãîâûå ðàññòðîéñòâà. Ïðîáëåìû ìûøëåíèÿ îáñóæäàëèñü âñåðüåç â òîì ÷èñëå è ïîòîìó, ÷òî îáðûâî÷íîå è ëåãêîå ÷òåíèå ðàññìàòðèâàëîñü êàê îäèí èç ñèìïòîìîâ îáùåñòâåííîãî óïàäêà.

Áåääîóç óòâåðæäàë, ÷òî åãî ýïîõà áîëüíà õðîíè÷åñêèì èíôîðìàöèîííûì ïåðåíàñûùåíèåì: «Âñå ýòè ïàìôëåòû, ñòàòüè, ïîâåñòè è ãàçåòû — êàê çàïóòûâàþò îíè ðàçóì! ×èòàëè ëè âû íîâóþ ïüåñó, íîâóþ ïîýìó, íîâûé ïàìôëåò, ïîñëåäíèé ðîìàí? — âñå òîëüêî îá ýòîì è ñïðàøèâàþò. Íåëüçÿ ïîñåòèòü îáðàçîâàííóþ êîìïàíèþ, íå áóäó÷è ãîòîâûì îòâå÷àòü íà ýòè âîïðîñû è âñå òå âîïðîñû, êîòîðûå îíè, â ñâîþ î÷åðåäü, ïîðîæäàþò!»

Ñòðàõ òîãî, ÷òî «èíôîðìàöèè ñòàëî ñëèøêîì ìíîãî», ñâÿçàí ñ îñîçíàíèåì îãðàíè÷åííîñòè âîçìîæíîñòåé ÷åëîâå÷åñêîãî ðàçóìà; ñ òåì, ÷òî êàæäûé äåíü ïîÿâëÿëèñü íîâûå, ïðîòèâîðå÷àùèå ñòàðûì, èñòî÷íèêè. Òîãäà, òàê è ñåé÷àñ, ïåðåä ÷åëîâå÷åñòâîì âñòàë âîïðîñ — à êàêîâî çíà÷åíèå èíôîðìàöèè? Êàê èñïîëüçîâàòü åå äëÿ ïîëó÷åíèÿ çíàíèÿ? Ñàìà ôðàçà «ñëèøêîì ìíîãî èíôîðìàöèè» ïîäíèìàåò âîïðîñ î ñðàâíèòåëüíîé âàæíîñòè ðàçíûõ ôàêòîâ ïî îòíîøåíèþ äðóã ê äðóãó, çàñòàâëÿåò çàäóìàòüñÿ íàä òåì, êàê îòëè÷èòü ïîëåçíóþ èíôîðìàöèþ îò áåñïîëåçíîé. Íå âñåì óäàåòñÿ ðàçðåøèòü ýòó ïðîáëåìó. Ìàññèâ èíôîðìàöèè ìîæíî ïðåâðàòèòü èç òÿæêîãî ãðóçà â èìåþùåå ïîëüçó çíàíèå òîëüêî ïðè ïîìîùè âûáîðà è èíòåðïðåòàöèè.

Ëþáîïûòíî, ÷òî ñîâðåìåííûå òåðìèíû âðîäå «Èíôîðìàöèîííàÿ Ýðà», «Èíôîðìàöèîííîå Ïåðåíàñûùåíèå», «Èíôîðìàöèîííûé Âçðûâ» — âñå îíè èìåþò îòíîøåíèþ ê àáñòðàêòíîìó êîëè÷åñòâó èíôîðìàöèè, à íå åå êà÷åñòâó. Ìû èñ÷èñëÿåì äàííûå, ñ÷èòàåì èõ â áàéòàõ, çíàêàõ, äþéìàõ, ãàçåòíûõ êîëîíêàõ, íî íå ðàññìàòðèâàåì ñ òî÷êè çðåíèÿ ïîëüçû.

Ýòà ïàññèâíîñòü ïî îòíîøåíèþ ê èíôîðìàöèè îñîáåííî ïóãàåò â îáðàçîâàíèè: ïðåïîäàâàòåëè ïèøóò ñâîè ó÷åáíûå ïðîãðàììû ñ ó÷åòîì äåôèöèòà âíèìàíèÿ, îò êîòîðîãî ÿêîáû ñòðàäàåò ìîëîäåæü Èíôîðìàöèîííîé Ýðû.  âûñøèõ ó÷åáíûõ çàâåäåíèÿõ âñå ÷àùå ãîâîðÿò î òîì, ÷òî ó÷åíèêè ïðîñòî íåñïîñîáíû ÷èòàòü ñåðüåçíûå, ñëîæíûå, áîëüøèå òåêñòû.

Ïîäîáíîå îòíîøåíèå ê ïðîáëåìå «îòðûâî÷íîãî âíèìàíèÿ» â âûñøèõ ó÷åáíûõ çàâåäåíèÿõ, âèäèìî, ñòàëî îòâåòîì íà ñëîæíîñòè, ñ êîòîðûìè ñòàëêèâàåòñÿ ñòóäåíò, ñòðàäàþùèé îò «ñèíäðîìà èíôîðìàöèîííîé óñòàëîñòè».

Ïîêà ÷òî íà âîïðîñû, ïîäíÿòûå èíôîðìàöèîííûì ïåðåíàñûùåíèåì, ïûòàþòñÿ äàòü ëèøü îäèí îòâåò: óñêîðåíèå è îáëåã÷åíèå êàòàëîãèçàöèè èíôîðìàöèè. Íî íîâûå òåõíîëîãèè õðàíåíèÿ è äîñòóïà ê èíôîðìàöèè íå îòìåíÿþò ñòîÿùåãî ïåðåä ïîòðåáèòåëÿìè âîïðîñà: à çà÷åì âîîáùå íóæíà ýòà èíôîðìàöèÿ?  ÷åì åå öåííîñòü? Ñìûñë — ýòî âîïðîñ êóëüòóðû, à íå òåõíîëîãèè. Íî ê ñîæàëåíèþ çàïàäíûå îáùåñòâà áîëüøå íå æåëàþò óòðóæäàòüñÿ ïîèñêàìè ñìûñëà. Ýòî æåëàíèå ÷àñòî îáëåêàåòñÿ â ïîïóëÿðíóþ ôðàçó «too much information», èëè åå àááðåâèàòóðó — TMI. Ôðàçà ÷àñòî èñïîëüçóåòñÿ â êà÷åñòâå øóòëèâîãî ïðåäîñòåðåæåíèÿ, êîãäà ÷åëîâåê ðàññêàçûâàåò î ëè÷íîé æèçíè èëè âûñêàçûâàåò íåóìåñòíûå ñóæäåíèÿ. Íî ñàì ôàêò òîãî, ÷òî â åæåäíåâíûõ ðàçãîâîðàõ çàõîäèò ðå÷ü î êîëè÷åñòâå èíôîðìàöèè, ïîëó÷àåìîé èç ëè÷íîé áåñåäû («too much»), ïîêàçûâàåò, ÷òî íàøè ñîâðåìåííèêè ñëèøêîì ëåãêî ïðèíèìàþò ðîëü ïàññèâíîãî ïîòðåáèòåëÿ èíôîðìàöèè.

Íèêî ÌàêÄîíàëüä, áðèòàíñêèé ïèñàòåëü, èçó÷àþùèé èíòåðíåò-êóëüòóðó, ñ÷èòàåò èíôîðìàöèîííîå ïåðåíàñûùåíèå ñëåäñòâèåì ÿâëåíèÿ, êîòîðîå îí íàçûâàåò Paradigm Underload (íåõâàòêà ïàðàäèãìû). ÌàêÄîíàëüä îòìå÷àåò, ÷òî ïåðåä îáùåñòâîì ñåãîäíÿ ñòîèò íå âîïðîñ êîëè÷åñòâà èíôîðìàöèè, à âîïðîñ ðàçðàáîòêè èíñòðóìåíòîâ è ïàðàäèãì, ïîçâîëÿþùèõ «ôèëüòðîâàòü, ïðèîðèòèçèðîâàòü, ñòðóêòóðèðîâàòü è ïîíèìàòü èíôîðìàöèþ». Áåç íîâîé ïàðàäèãìû ïîèñê Áîëüøèõ Èäåé âûòåñíèò ñëåïîå ïîêëîíåíèå Áîëüøèì Äàííûì.

Ñ ñîêðàùåíèÿìè – èñòî÷íèê.