Саймон анхольт какая страна приносит миру больше пользы

В последнее время я много думаю о том,
как изменился мир за прошедшие
20, 30, 40 лет.
20-30 лет тому назад,
если где-то
в восточноазиатской деревушке
умирала от простуды курица,
это было трагедией разве что
для неё самой
и её ближайших родственников.
Вряд ли кто-то стал бы бояться
глобальной эпидемии
и смертей миллионов.
20-30 лет назад,
если североамериканский банк
предоставлял слишком большую ссуду
людям, у которых не было возможности
вернуть долг,
и разорялся,
это была проблема кредитора
и заёмщика.
Никто бы и не подумал, что это может
поставить на колени
всю мировую экономику
почти на десять лет.

Всё дело в глобализации.
В том самом чуде, благодаря которому
наши тела и души,
наши слова, образы, идеи, знания
могут путешествовать по миру
ещё быстрее и дешевле.
У глобализации немало
негативных последствий,
о которых я только что сказал,
но немало и преимуществ.
Немногие знают
об исключительном успехе проекта
«Цели развития тысячелетия» —
несколько целей удалось достичь
задолго до назначенного времени.
Это доказывает, что представители
человеческого вида
способны добиться
исключительного прогресса,
если объединят усилия
и как следует постараются.
И всё же, если коротко,
мне кажется, что глобализация
застала нас врасплох,
и мы не успеваем на неё отреагировать.
Порой действительно кажется,
что недостатков у глобализации
куда больше.
Сегодня перед нами стоит множество
важнейших проблем:
изменения климата, права человека,
демография, терроризм, эпидемии,
наркоторговля, рабство,
вымирание животных и многое другое.
Не сказать, что мы так уж продвинулись
в борьбе со всем этим.

Словом, вот задача,
с которой нам всем нужно справиться
на данном этапе истории.
Именно это нам предстоит решить
в ближайшее время.
Чтобы человечество не стало
заложником глобализации проблем,
нам необходимо объединить усилия
и разобраться,
как лучше глобализировать их решения.

Почему же мы всё никак не достигнем
в этом успеха?
В чём причины?
Их, конечно, немало,
но главная, видимо, в том,
что как биологический вид мы до сих пор
организованы точно так же,
как и 200-300 лет назад.
В мире осталась только одна суперсила:
это семь миллиардов людей,
из-за которых возникли все проблемы.
Причём всё те же семь миллиардов
смогут их решить.
Но как организованы эти люди?
Они по-прежнему разделены
примерно на 200 государств,
и в каждом государстве власти
устанавливают законы,
диктующие нам, как себя вести.
Эта система довольно рациональна,
однако проблема в том, что с точки зрения
решения глобальных проблем
законы создаются вовсе не так, как надо,
и правительство мыслит не в том ключе,
направляя все усилия только вовнутрь.
Политики, которых выбирает народ,
как и те, которых он не выбирает,
мыслят мелко,
а не масштабно.
Они ведут себя так, будто считают,
что каждая страна — это остров,
который счастливо живёт
в независимости от всех остальных,
на своей собственной планете
в своей собственной солнечной системе.
В этом вся проблема:
страны соперничают друг с другом,
сражаются друг против друга.
Прямо сейчас, как, впрочем, и всегда,
в каждой стране люди убивают друг друга,
но даже когда этого не происходит,
сами государства состязаются
друг с другом,
и каждое пытается обмануть конкурента.

Очевидно, что это неправильно.
Очевидно, что нам нужно это изменить.
Нам нужно найти способы
объединить страны
для совместной деятельности.
Почему же этого не делается?
Почему главы государств обращают внимание
только на свои страны?

Первая и самая очевидная причина —
мы сами ждём от них этого.
Это мы требуем от них таких действий.
Когда мы выбираем правительство
или допускаем к власти
неизбранных людей,
мы тем самым сообщаем им, что хотим,
чтобы они дали стране
определённые блага.
Мы хотим, чтобы они
дали нам процветание,
развитие, конкурентоспособность,
открытость, справедливость
и так далее.
И пока мы сами не потребуем от них
мыслить хоть немного шире,
обдумывать глобальные проблемы,
которые всех нас уничтожат,
если мы не обратим на них внимания,
мы вряд ли можем винить правительство
в том, что они
решают внутренние проблемы
и по-прежнему мыслят
в масштабе своей страны,
а не всего мира.
Это первая причина, по которой
ничего не меняется.

Вторая причина состоит в том,
что в правительстве сидят
такие же культурные психопаты,
как и все мы.
Не хочу никого обидеть,
но все мы знаем, кто такой психопат.
Это человек, которому,
к несчастью,
не хватает эмпатии
по отношению к окружающим.
Психопаты, оглядываясь по сторонам,
не видят людей
с глубокой, богатой, трёхмерной жизнью,
целями и стремлениями.
Для них это просто картонные фигурки,
вот почему они так одиноки.
К счастью, это встречается редко.

Но разве большинство из нас
не страдает тем же
недостатком эмпатии?
Конечно, мы прекрасно проявляем эмпатию
по отношению к людям,
которые выглядят так же, как мы,
ходят, разговаривают, едят, молятся
и одеваются, как мы.
Но когда дело доходит до других людей,
которые одеваются по-другому,
молятся по-другому
и разговаривают по-другому,
разве в глубине души они не кажутся нам
такими же картонными фигурками?
Вот вопрос, который мы должны
задать самим себе.
Нам нужно постоянно держать
это под контролем.
Так правда ли, что мы,
как и наши политики,
в какой-то степени культурные психопаты?

О третьей причине и говорить не стоит,
настолько она нелепая,
однако власти
и в самом деле уверены,
что внутренняя и внешняя политика —
это совершенно разные вещи.
Просто абсурд.
Я советник по вопросам политики.
Вот уже около 15 лет
я консультирую людей у власти
по всему миру,
и за всё это время я ни разу не видел
ни одной проблемы
во внутренней политике,
которую нельзя было решить
оригинальнее, эффективнее и быстрее,
если отнестись к ней
как к международной:
рассмотреть эту проблему
в международном контексте,
сравнить, как решали её другие,
обратиться за помощью,
провести внешнюю,
а не внутреннюю работу.

Вы, наверное, спросите — если всё так,
почему же ничего не выходит?
Почему мы не можем заставить
политиков измениться?
Почему не требуем от них этого?
Как и многие из нас, я часто жалуюсь,
до чего тяжело заставлять
людей меняться,
но, наверное, нам не стоит
об этом так уж волноваться.
Мне кажется, нужно просто
принять тот факт,
что мы консервативны по своей сути.
Мы не любим меняться
по весьма здравым
эволюционным причинам.
Возможно, нас бы здесь сейчас не было,
если бы не наше сопротивление переменам.
Это очень просто: много тысяч лет назад
мы поняли, что не погибнем,
если будем всё время
делать одно и то же.
Ведь то, что мы делали раньше,
нас не убило —
значит, с нами всё будет хорошо,
пока мы будем делать то же самое.
Вполне разумно не делать ничего нового,
если это может тебя убить.
Но, конечно, существуют и исключения.
Иначе мы бы вообще не продвинулись.
Вот, например,
одно любопытное исключение:
можно показать людям,
что у них есть свой интерес
в том, чтобы поверить
и немного измениться.

Вот уже 10-15 лет я пытаюсь выяснить,
в чём может быть такой интерес,
который вдохновил бы
не только политиков,
но и бизнесменов, и население в целом,
всех нас, мыслить шире,
представлять сразу всю картину,
смотреть не только вовнутрь,
но иногда и вовне.
И я понял кое-что
по-настоящему важное.
В 2005 я запустил проект под названием
«Индекс национальных брендов».
Это крупномасштабное исследование,
в рамках которого проводится опрос
очень большой выборки людей,
примерно 70% всего населения планеты.
Я задавал им вопросы о том,
как они воспринимают другие страны.
С годами «Индекс национальных брендов»
собрал огромную базу данных —
около 200 миллиардов пунктов
о том, что обычные люди
думают о других странах
и почему.
Зачем я это сделал? Затем, что политики,
которых я консультирую,
очень хотят знать,
как к ним относятся люди.
Они уже знают —
отчасти я помог им это осознать —
что выживание и процветание государств
весьма существенно зависит
от их репутации.
Если у государства позитивный имидж,
как, например, у Германии,
Швеции и Швейцарии,
ему всё даётся легко и дёшево.
Больше туристов, больше инвесторов,
дороже экспорт.
С другой стороны, если у государства
очень слабый или негативный имидж,
для него всё тяжело и дорого.
Так что власти чрезвычайно заботятся
об имидже своих государств,
поскольку он способен
кардинально изменить
сумму доходов страны,
а ведь они обещают населению
именно это.

Пару лет назад я решил
потратить немного времени,
чтобы найти в этой огромной базе данных
ответ на вопрос,
почему одни страны нравятся людям
больше, чем другие?
Полученный ответ
меня просто ошеломил.
Он гласил: 6,8.
Нет времени объяснять,
но, в целом, это помогло мне понять, —
(Смех) (Аплодисменты) —
что людям нравятся хорошие страны.
Важнее всего не то, что они богаты,
влиятельны, успешны,
идут в ногу со временем
или технологически развиты.
Важнее всего то, что они хорошие.
А что значит «хорошие»?
Это значит — страны, которые вносят
свой вклад в мир, в котором мы живём,
делают мир безопаснее,
лучше, богаче или справедливее.
Вот такие страны нравятся людям.
Это очень важное открытие, —
видите, куда я клоню, —
поскольку оно замыкает круг.
Теперь я могу сказать
любому правительству —
и часто это говорю —
чтобы преуспевать, нужно делать добро.
Чтобы продавать больше товаров,
получать больше инвестирования,
стать конкурентоспособным,
нужно хорошо себя вести.
Тогда люди будут уважать тебя,
вести с тобой дела,
и чем больше ты сотрудничаешь,
тем более конкурентоспособным
становишься.

Это довольно важное открытие,
и как только я его сделал,
мне показалось, что пора ввести
ещё один индекс.
Да, я старею, и мои идеи становятся
совсем простыми и детскими.
Этот индекс называется
«Индекс хорошего государства»,
и по названию ясно,
что он из себя представляет.
В нём измеряется
точный вклад,
который каждая страна вносит
не в своё население,
а во всё человечество.
Странно, что никто прежде не додумался
измерить этот показатель.
Мы с моим коллегой,
доктором Робертом Говерсом,
а также со многими другими
умными и серьёзными людьми,
провели немало времени
за последние два года,
анализируя всю достоверную информацию
на этот счёт,
какую только смогли найти.

Знаю, вы ждёте, что я скажу,
какая же страна возглавила рейтинг.
И я скажу.
Но сначала я хотел бы
уточнить, что имею в виду,
когда говорю «хорошая страна».
Я не имею в виду — хорошая
с моральной точки зрения.
Если я говорю, что страна Х —
самая хорошая страна в мире,
это значит — самая хорошая,
а не наилучшая.
Наилучший — немного другое понятие.
С точки зрения хорошей страны,
можно употреблять слова «хороший»,
«более хороший» и «самый хороший».
И это не то же самое, что «хороший»,
«лучше» и «наилучший».
Хорошая страна — это просто страна,
которая даёт человечеству больше,
чем другие.
Я не учитываю политику по отношению
к своему населению,
для этого есть другие рейтинги.
Итак, победитель —
Ирландия.
(Аплодисменты)
Согласно моим данным,
ни одна страна на Земле, из расчёта
на душу населения и на ВВП в долларах,
не вносит больший вклад в наш мир,
чем Ирландия.
Что это значит?
Это значит, что когда все мы
отправляемся спать,
нашей последней мыслью
перед тем, как мы провалимся в сон,
должна быть эта:
Я чертовски рад, что есть Ирландия.
(Смех)
И это… (Аплодисменты)
Я думаю, что в свете резкого
экономического спада
это очень важный урок:
если помнить
о международных обязательствах,
пока восстанавливаешь
экономику своей страны,
это что-то да значит.
У Финляндии почти такой же рейтинг.
Она отстаёт от Ирландии только потому,
что наименьший из её показателей
оказался ниже, чем ирландский.

Вы наверняка заметили, что все страны,
вошедшие в первую десятку,
кроме Новой Зеландии,
находятся в Западной Европе.
Они все богаты.
Это меня огорчило —
чего мне точно не хотелось,
так это, составляя рейтинг,
обнаружить, что только богатые страны
помогают бедным.
Не ради того я всё это затеял.
Однако, просмотрев список дальше —
хотя у меня нет этого на слайде —
можно увидеть то, что меня
очень обрадовало.
Кения вошла в первую тридцатку,
и это говорит кое о чём очень важном:
деньги здесь ни при чём.
Всё дело в отношении.
В культуре.
Дело в правительстве и в людях, которые
заботятся о человечестве,
в людях, у которых достаточно
воображения и смелости,
чтобы мыслить вне рамок
и не поддаваться эгоизму.

Я покажу остальные слайды,
чтобы вы увидели, какие страны
расположены ниже по списку.
На 13-м месте Германия,
на 21-м — США,
на 66-м — Мексика.
Затем идут
крупные развивающиеся страны —
Россия на 95-м месте,
Китай на 107-м.
Неудивительно, что такие страны,
как Китай, Россия и Индия,
оказались в самом конце списка.
За последние десятилетия они в основном
строили свою собственную экономику,
своё общество и государство,
но есть надежда,
что во второй фазе своего роста
они окажутся более дальновидны,
чем пока что были в первой.

Вы можете подробно почитать,
какие компоненты составили
рейтинг каждой страны.
Это можно сделать уже сегодня
после полуночи
на goodcountry.org.
Можно по отдельности изучить
все составляющие рейтинга.

Так вот, «Индекс хорошего государства».
Для чего я вам его показываю?
Я хочу, чтобы это слово
заново вошло
в наш лексикон.
Я много раз слышал
о конкурентоспособных странах,
о процветающих, богатых,
быстро развивающихся странах.
О счастливых странах
я тоже слышал не раз —
это, в конце концов, тоже эгоизм.
Всё это о нас,
и если хорошенько подумать,
то дела у нас совсем плохи.
Я думаю, никто не станет отрицать,
о чём мы хотим слышать.
О хороших странах.
Поэтому я попрошу вас об услуге.
Многого я не прошу —
это нетрудно сделать,
а возможно, вам самим
это будет и приятно, и полезно.
Просто употребляйте слово «хороший»
в таком контексте.
Думая о своей стране,
о других странах,
об организациях,
о современном мире,
употребляйте это слово
именно в том смысле,
о котором я сегодня говорю.
Не как противоположность плохому,
потому что это приведёт
к нескончаемым спорам,
а как противоположность эгоистичному,
имея в виду страну,
которая думает обо всех нас.
Вот об этом я хотел бы вас попросить,
и ещё о том, чтобы вы
использовали это слово
в качестве оружия
против своих политиков.
Избирая или переизбирая их,
голосуя за них,
слушая, что они обещают,
вспомните о слове «хороший»
и задайтесь вопросом:
«Поступает ли так хорошая страна?»
И если ответ отрицательный,
это повод для подозрений.
Спросите себя:
«Так ведёт себя моя страна?
Хочу ли я быть гражданином страны,
где правительство от моего имени
делает подобные вещи?
Или, наоборот,
мне бы хотелось ездить по миру
с высоко поднятой головой и думать —
да, я горжусь, что я родом
из хорошей страны?»
И каждый будет вам рад.
И по вечерам каждый,
перед тем как заснуть, скажет:
«Как я рад, что есть эта страна».

Думаю, в конечном счёте
именно это поможет нам измениться.
Слово «хороший»,
число 6,8
и открытие, стоящее за всем этим
изменили мою жизнь.
Мне кажется, они могут изменить и вашу,
а затем с их помощью мы можем изменить
поведение политиков и организаций,
тем самым изменяя мир.
Обдумывая всё это,
я по-другому взглянул на свою страну.
Раньше я думал, что хочу
жить в богатой стране,
затем думал, что хочу
жить в счастливой стране.
но теперь я понимаю,
что этого недостаточно.
Я не хочу жить в богатой стране.
Я не хочу жить ни в конкурентоспособной,
ни в стремительно развивающейся стране.
Я хочу жить в хорошей стране —
и очень, очень надеюсь, что вы тоже.