О пользе педагогической литературы 1857 к д ушинский
<…> если нам раза два случалось встретить у наших педагогов систематическое собрание главнейших педагогических сочинений, то гораздо чаще встречали мы таких педагогов-практиков, которые с презрением отзывались о педагогической теории и даже питали какую-то странную вражду к ней <…>
Пустая, ни на чем не основанная теория оказывается такой же никуда не годной вещью, как факт или опыт, из которого нельзя вывести никакой мысли, которому не предшествует и за которым не следует идея.
Теория не может отказаться от действительности, факт не может отказаться от мысли. Но, увы, спор этот <…> часто слышится в жизни и в особенности в деле воспитания.
Часто педагог-теоретик, принимаясь за свое сочинение, прежде всего отвлекает свою мысль от бессмысленной пестроты жизненных явлений, старается возвыситься до абстрактных начал воспитания, определяет сначала цель человеческой жизни, взвешивает средства к достижению этой цели и начинает чертить путь воспитания, забывая, что главный вопрос о цели человеческой жизни, на решении которого основана вся его теория воспитания, разрешается в действительности с бесконечным разнообразием.
<…> Но если можно не доверять кабинетной теории воспитания, то еще более причин не давать никакого важного и общего значения одиночной опытности практика.
<…> что такое педагогическая опытность? Большее или меньшее количество фактов воспитания, пережитых воспитателем. Но, конечно, если эти факты остаются только фактами, то они не дают опытности. Они должны произвести впечатление на ум воспитателя, классифицироваться в нем по своим характеристическим особенностям, обобщиться, сделаться мыслью, и уже эта мысль, а не самый факт, сделается правилом воспитательной деятельности педагога.
Деятельность человека как человека всегда проистекает из источника сознательной воли, из разума; но в области разума факт сам по себе есть ничто, и важна только идеальная сторона факта, мысль, из него вытекающая и им подкрепляемая. Связь фактов в их идеальной форме, идеальная сторона практики и будет теория в таком практическом деле, каково воспитание. <…>
Воспитательная деятельность, без сомнения, принадлежит к области разумной и сознательной деятельности человека; самое понятие воспитания есть создание истории; в природе его нет. Кроме того, эта деятельность направлена исключительно на развитие сознания в человеке: каким же образом может она отказаться от мысли, от сознания истины, от обдуманности плана?
Но что же предлагает нам педагогическая литература, если не собрание опытов сознанных и обдуманных, если не результаты процесса мышления, направленного на дело воспитания? Какой воспитатель, будь он самый закоренелый рутинер (человек занимающийся рутинной, однообразной работой – А.К.), отвергнет совет педагога, более его опытного, или откажется подать благоразумный совет только что начинающему собрату?
Практика, факт — дело единичное, и если в воспитании признавать дельность одной практики, то даже и такая передача советов невозможна. Передается мысль, выведенная из опыта, но не самый опыт; если только это не передача тех старушечьих рецептов, в которых говорится: «ты, мой батюшка, возьми эти слова, напиши их на бумажке, а потом сожги и пепел выпей с водой против утренней зорьки, и там увидишь, что выйдет». Неужели искусство воспитания может упасть в такую темную, бессознательную область предрассудков, поверий и фокусов, а такова судьба его, если оно будет предоставлено единичной практике каждого…
Александр Кульчицкий 07-07-2016 г.
Работа добавлена на сайт samzan.ru: 2016-03-13
К. Д. Ушинский о педагогике, как науке и искусстве
В статье « О пользе педагогической литературы» Ушинский писал: «Ни медицина, ни педагогика не могут быть названы науками в строгом смысле этого слова». Однако ему же принадлежат и такие слова: «Педагогика не наука, а искусство».
В конце 19 в. нередко можно было услышать суждения, будто ни кто другой, как сам Ушинский отказывал Педагогике в праве называться наукой. Однако сам Ушинский рассматривал этот вопрос достаточно обстоятельно.
К вопросам о соотношении науки и искусства воспитания как практической учебно-воспитательной деятельности К.Д. Ушинский обращался с первых шагов на научно-педагогическом поприще, в самых первых своих педагогических трудах, к которым относятся: «Лекции о камеральном образовании» (1846-1848), «О пользе педагогической литературы»(1857), «О народности в общественном воспитании» (1857), а также во всех тех работах, где им исследовались различные факторы и средства, которые могут быть использованы в целенаправленной учебно-воспитательной деятельности.
В своих работах Ушинский говорил, что предмет 0всех наук и каждой из них в отдельности не остается постоянным, но является исторически изменчивым.
Он не соглашался с теми немецкими философами и психологами, которые все, что только можно представить в систематическом изложении, называли наукой, в результате чего исчезали границы между наукой и практической деятельностью, а правила именовались законами. Ушинский считал, что главным признаком науки должен служить ее предмет исследований, завершающихся открытием истины, вытекающей из самой сущности вещей. Ушинский так же говорил: «возле всякой науки может образоваться искусство, которое будет показывать, каким образом человек, может извлечь выгоды в жизни, пользуясь положениями науки; но эти правила пользования наукой не составляют еще науки…»
Для доказательства своей точки зрения Ушинский приводил аргументы, согласно которым искусство практического приложения выводов науки может состоять из бесконечного множества бесконечно изменяющихся правил, определяемых произвольными желаниями человека. Выводы науки имеют вполне объективный характер, тогда как в искусстве их практического применения преобладает субъективное начало. В отличии от правил, которые могут изменяться в зависимости от воли и желания человека, «истины науки не изменяются произвольно, а только развиваются; и это развитие состоит в том, что человек от причин более видимых восходит к причинам более глубоким, или, что все равно, приближается более и боле к сущности предмета».
В отличии от своих предшественников Ушинский вдруг утверждает, что педагогика не наука, а искусство, что неправильно было считать педагогику и медицину искусством лишь на том основании, что они изучают практическую деятельность и стремятся творить то, чего нет. Неправильно считать, что любая теория, любая наука, приложенная к практике, перестает быть наукой и становится искусством.
Н.К. Гончаров считал, что Ушинский не проявлял последовательности в решении вопроса о педагогике как науке или искусстве.
Разграничение педагогики как науки, с одной стороны, и педагогики как искусства воспитания с другой, имело место в тех случаях, когда Ушинский раскрывал отличие педагогики от тех наук, которые не преследовали других целей, кроме изучения сущности предметов и явлений, изучения закономерных, объективных, от воли человека независящих связей между предметами явлениями. Смысл противопоставления искусства воспитания таким наукам при этом заключался в указании на практические задачи и цели педагогики совершенствование воспитательной деятельности на научной основе.
Официальной педагогике , которая основывалась на божественном откровении, он противопоставлял свое понимание связи искусства воспитания с действительной, а не мифологической наукой о человеке, которая одна только и должна служить основанием практической педагогической деятельности.
Для педагогики представляют интерес науки, «из которых почерпает знания средств, необходимых ей для достижения ее цели… все те науки, в которых изучается телесная или душевная природа человека, и изучается притом не в мечтательных, но в действительных явлениях».
К данной науке Ушинский имел свой индивидуальный подход, согласно которому педагогика должна быть «собранием фактов, группированных на столько, насколько позволяют сами эти факты».
К.Д. Ушинский доказывал, что если большинство наук только открывает факты и законы, но не занимается разработкой их приложения и практической деятельности, то педагогика существенно отличается в этом отношении.
Задачу педагогики Ушинский видел в «изучении человека во всех проявлениях его природы со специальным приложением к искусству воспитания». Практическое же значение педагогики заключается в том, чтобы «открывать средства к образованию в человеке такого характера, который противостоял бы напору всех случайностей жизни, спасал бы человека от их вредного растлевающего влияния и давал бы ему возможность извлекать отовсюду только добрые результаты».
Содержание
1. К. Д. Ушинский «О пользе педагогической литературы» ……..2
2. Педагогическая педагогика Дж. Дьюи…………………………….7
3. Обзор научно-теоретического журнала «Педагогика»………………………………………………….……11
4. Список литературы…………………………………………………16
1. К. Д. Ушинский «О пользе педагогической литературы»
Крайняя бедность нашей педагогической литературы, сравнительно с практической педагогической деятельностью нашего отечества, не может не броситься в глаза человеку, обратившему свое внимание на этот предмет. С одной стороны – более пяти тысяч учебных заведений, до двадцати тысяч преподавателей, несколько университетов, из которых старейший уже отпраздновал свое столетие, огромный педагогический институт. С другой стороны – две-три слабые попытки педагогических курсов, мало кому известные, ни одного сколько-нибудь замечательного педагогического сочинения, не только оригинального, но даже переводного, десятка два педагогических статей, из которых большая часть принадлежит к числу речей, сказанных ex officio *, ни одного педагогического журнала. Нельзя не сознаться, что эта несоразмерность педагогической практики и педагогической теории весьма значительна и что если русское правительство сделало со своей стороны более, чем правительство какого-либо другого государства, для образования народного, то литература наша слабо отвечала этим великодушным усилиям.
В самом деле, чем можно объяснить такое ничтожество нашей педагогической литературы, особенно при таком развитии ее в Германии, откуда мы заимствовали основы большей части наших педагогических учреждений, как не тайным сознанием ее бесполезности? Что этот недостаток переводных и оригинальных педагогических книг на русском языке не заменяется у нас обилием книг педагогического содержания на иностранных языках – в этом легко убедиться.
Во-первых, такой замены вполне быть не может как потому, что не всякому же доступны книги на иностранных языках, так и потому, что педагогическая литература необходимо должна быть самостоятельной, народной; а во-вторых, в наших училищных библиотеках, даже в таких, где скорее всего можно бы было этого ожидать, редко встречается дельная педагогическая книга, разве попадет туда как-нибудь случайно.
главнейших ее деятелей были им вовсе неизвестны или известны только по слуху. Вот причины, которые оправдывают наше желание сказать несколько слов в защиту педагогической литературы.
Самый характер статей, появляющихся время от времени в наших журналах, особенно часто в последнее время, еще более убеждает нас, как мало педагогическая литература Запада имела у нас влияния. Положения, неизбежные в каждом немецком учебнике, излагаются иногда как новые открытия; вопросы, давно рассмотренные с самых различных сторон, разрешаются вновь односторонне, как будто бы у них не было своей истории. Наконец, не выдавая наших частных наблюдений за что-нибудь общее, мы можем сказать, что если нам раза два случалось встретить у наших педагогов систематическое собрание главнейших педагогических сочинений, то гораздо чаще встречали мы таких педагогов-практиков, которые с презрением отзывались о педагогической теории и даже питали какую-то странную вражду к ней, хотя сами имена главнейших ее деятелей были им вовсе неизвестны или известны только по слуху. Вот причины, которые оправдывают наше желание сказать несколько слов в защиту педагогической литературы.
Спор между теорией и практикой – спор очень старый, который, наконец, умолкает в настоящее время, сознавая свою неосновательность. Часто педагог-теоретик, принимаясь за свое сочинение, прежде всего отвлекает свою мысль от бессмысленной пестроты жизненных явлений, старается возвыситься до абстрактных начал воспитания, определяет сначала цель человеческой жизни, взвешивает средства к достижению этой цели и начинает чертить путь воспитания, забывая, что главный вопрос о цели человеческой жизни, на решении которого основана вся его теория воспитания, разрешается в действительности с бесконечным разнообразием. Педагог-практик смеется над своим зафилософствовавшимся товарищем, чувствует всю неприложимость его стройной теории, берет в одну руку учебник своего предмета, в другую ферулу*, – и дело идет у него как по маслу: ученики учатся прилежно, переходят из класса в класс, вступают в жизнь, и как будто никогда и ничему не учились.
Средину между ними занимают все педагоги, теоретики и практики. Нет такого педагога-практика, который бы не имел своей, хотя крошечной, хотя туманной, теории воспитания, и нет такого смелого теоретика, который бы по временам не оглядывался на факты. Ни один практик-педагог не отвергает возможности большего или меньшего совершенства в своем деле, конечно, ни один из них не признает равенства искусства воспитания во всех своих собратиях. Напротив, каждый из них так гордится своей опытностью, высчитывая по пальцам года своей воспитательной деятельности. На чем же основывается такое неравенство, или, другими словами, что такое педагогическая опытность? Большее или меньшее количество фактов воспитания, пережитых воспитателем. Связь фактов в их идеальной форме, идеальная сторона практики и будет теория в таком практическом деле, каково воспитание.
Воспитательная деятельность, без сомнения, принадлежит к области разумной и сознательной деятельности человека; само понятие воспитания есть создание истории; в природе его нет
Но что же предлагает нам педагогическая литература, если не собрание опытов сознанных и обдуманных, если не результаты процесса мышления, направленного на дело воспитания? Какой воспитатель, будь он самый закоренелый рутинер, отвергнет совет педагога, более его опытного, или откажется подать благоразумный совет только что начинающему собрату? Практика, факт-дело единичное, и если в воспитании признавать дельность одной практики, то даже и такая передача советов невозможна. .Передается мысль, выведенная из опыта, но не сам опыт.
Но, может быть, какой-нибудь педагог-практик будет отвергать полезность теоретического изучения науки воспитания, основываясь на достаточности его результатов, достигаемых без помощи теории. Такому педагогу-практику мы можем сказать только, что он величайший утопист и мало наблюдал над явлениями, представляемыми общественной и частной жизнью.
Конечно, не всякий педагог-практик должен быть ученым и глубоким психологом, двигать науку вперед и способствовать созданию, испытанию на деле и исправлению психологической системы: эта обязанность лежит вообще на педагогах, потому что это единственный класс людей, для практической деятельности которых изучение духовной стороны человека является так же необходимым, как для медика изучение телесной. Но от каждого педагога-практика можно и должно требовать, чтобы он добросовестно и сознательно выполнял долг свой и, взявшись за воспитание духовной стороны человека употреблял все зависящие от пего сродства, чтобы познакомиться сколько возможно ближе с предметом деятельности всей своей жизни.
Педагогическая литература представляет для этого могущественнейшее средство. Она знакомит нас с психологическими наблюдениями множества умных и опытных педагогов и, главное, направляет нашу собственную мысль на такие предметы, которые легко могли бы ускользнуть от нашего внимания. Педагогическая литература открывает нам широкий путь для этого знакомства.
Никто, конечно, не сомневается, что воспитание есть деятель……..
Список литературы:
1. Дьюи, Д. Моя педагогическая вера / Пер. с англ. // Образование ребен-
ка как субъекта демократии: Хрестоматия./ Д.Дьюи.- Москва – Владимир, 2007.
2. Дьюи, Д. Реконструкция в философии. Проблемы человека / Пер. с англ./ Д.Дьюи. – М., 2003. С. 182.
3. Педагогика : Научно-теоретический журнал : издается с июля 1937 / Ред. А.Я. Данилюк. – Москва : Педагогика, 2010 год выпуск №3
4. Ушинский, К.Д. О пользе педагогической литературы //Собрание сочинений: В 11 т. /К.Д.Ушинский. – М.; Л.: Изд-во АПН РСФСР, 1948-1950. – Т. 2.
АКТУАЛЬНОСТЬ ИДЕЙ К.Д.УШИНСКОГО О ЛИЧНОСТИ УЧИТЕЛЯ И ЕГО ПОДГОТОВКЕ В СОВРЕМЕННОМ ПРОСТРАНСТВЕ ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ.
Тимохин А.В.
Магистрант 2 курса
Научный руководитель: Щетинина Наталья Павловна, кандидат педагогических наук, доцент кафедры педагогики и менеджмента в образовании РГУ имени С.А.Есенина.
Аннотация. В статье рассматриваются взгляды К.Д. Ушинского на личность учителя и его подготовку, их востребованность в современном пространстве педагогического образования.
Ключевые слова: эпоха великих реформ, народное образование, учитель, требования к учителю, учительские семинарии, подготовка учителя.
Проблема формирования личности учителя, а также его подготовка остаются до сих пор актуальной проблемой современного общества. Идея К.Д.Ушинского о связи школы с жизнью в современных условиях приобретает особое значение. К.Д. Ушинский говорил, “что жизнь легко опрокидывает школу, которая становится поперёк ее жизни, что истинное воспитание должно быть посредником между школой с одной стороны, жизнью и наукой – с другой” [6, 659].
Учитель всегда должен помнить, что он выводит новые поколения из школы в жизнь, от деятельности его воспитанников зависит направление и содержание общественного развития.
Время жизни К.Д. Ушинского совпало с началом эпохи великих реформ, когда происходили изменения во всех областях жизни страны, в том числе и в образовании. Великие реформы стали отправной точкой длительного процесса зарождения и последующего развития народной школы в нашей стране, которая, по ряду причин, прежде всего, социально – экономического, а затем и педагогического характера, значительно отстала от большинства европейских стран в вопросах широкого школьного строительства и значительного расширения доступа основной массы населения к начальному образованию.
К.Д. Ушинский считал, что основной целью воспитания человека может быть только сам человек, и все что существует вокруг, создано для человека.
В основе педагогической системы К.Д. Ушинского лежит идея народности.
“Есть одна только общая для всех прирождённая наклонность, на которую всегда может рассчитывать воспитание: это то, что мы называем народностью. Обращаясь к народности, воспитание всегда найдёт ответ и содействие в живом и сильном чувстве человека, которое действует гораздо сильнее убеждения, принятого одним умом, или привычки, вкоренённой страхом наказаний” [5,79].
В статье «О народности в общественном воспитании»
К. Д.Ушинский даёт меткую характеристику и глубокий анализ французского, английского, немецкого и американского воспитания. К.Д.Ушинский был уверен, что в школе необходимо изучать Библию, которая является важным средством воспитания учащихся. “Библия помогает по-новому взглянуть на многие педагогические идеи, глубже понимать их смысл, рассмотрев через призму вечных нравственных общечеловеческих ценностей” [4].
Особенно подробно он останавливается на критике реакционной немецкой педагогики того времени, на которую ориентировался царизм. К.Д. Ушинский доказывал крайнюю нецелесообразность механического перенесения этой педагогики на русскую почву.
“Вот основание того убеждения, которое мы высказали выше, что воспитание, если оно не хочет быть бессильным, должно быть народным” [1,35]. Народным учителем может быть только человек, который близок к народу, тесно связан с народом. Личность учителя будет всегда являться главным в деле воспитания. Рассматривая требования к учителю, К.Д. Ушинский указывал, что учитель не должен останавливаться на достигнутом, он должен постоянно совершенствовать свои знания, навыки, непрерывно заниматься самовоспитанием и самообразованием. Учитель должен быть не только преподавателем тех или иных предметов, но и воспитателем, любить свою профессию, относиться с чувством большой ответственности к делу воспитания, быть образованным человеком, знать педагогику и психологию, обладать педагогическим мастерством и педагогическим тактом.
К.Д. Ушинский высоко оценивал роль учителя. Он считал, что влияние педагога на воспитанников составляет воспитательную силу, которую нельзя заменить программами, организацией учебных заведений. В статье “Проект учительской семинарии”, которая была опубликована в 1861 году в “Журнале Министерства Народного Просвещения”, К.Д. Ушинский подробно разработал систему подготовки будущих учителей для сельских народных школ. Он также высказывал предложения о создании в университетах педагогических факультетов, где бы готовили преподавателей педагогики и учителей для средних школ.
В статье К.Д. Ушинский доказывает необходимость организации учительских семинарий в России. Это учебное заведение направлено на подготовку учителей для народных школ. По мнению педагогического мыслителя, учительские семинарии следует открывать в небольших городах и сёлах, с тем, чтобы соблазны большого города не влияли дурно на воспитанников, а преподаватели полностью отдавались бы работе в учительских семинариях, не отвлекаясь на работу в других учебных заведениях.
Учительские семинарии делились на мужские и женские; они открывались во многих городах Российской империи, начиная с 60-х годов XIX века. Например, учительская семинария в городе Тотьма Вологодской области готовила учителей для народных школ. Тотемская учительская семинария до 1910 г. была единственным учебным заведением на Севере России по подготовке педагогических кадров, она входила в состав Санкт – Петербургского учебного округа.
К.Д. Ушинский уделял много внимания методическим аспектам в подготовке учителя. Учитель должен сочетать индивидуальную работу с учащимися и одновременно со всем классом. Формы и виды учебных занятий могут быть различными. На уроке дети получают новые знания, закрепляют уже полученные знания, позже выполняют письменные работы, чтобы научиться применять знания для решения конкретных практических задач; каждый урок должен носить воспитательный характер. Ученики быстро утомляются, значит, на уроке должна происходить смена действий, не только смена вида урока или его формы, но и использование игровой деятельности. Большое значение К.Д. Ушинский придавал развитию у детей умение работать самостоятельно, нельзя дать детям домашнюю работу, пока они не овладеют этим умением самостоятельно.
В статье “О первоначальном преподавании русского языка” К.Д.Ушинский дал ценные методические указания по преподаванию русского языка.
Как отмечает Н.П. Щетинина, К.Д. Ушинский придавал большое значение педагогической литературе в профессиональной деятельности учителя. В статье «О пользе педагогической литературы» (1857 год) он рассмотрел ряд актуальных для педагогической науки и практической деятельности педагога проблем: о взаимосвязи теории и практики, знание учителем сущности воспитания, педагогических условий его осуществления; средства целостного развития ребёнка в единстве телесного, душевного и духовного компонентов; необходимость специальной педагогической подготовки и создание условий для самообразования педагога [7, 215].
Педагогическая литература, по убеждению К.Д.Ушинского, позволит оградить педагога от той односторонности, ошибок, которые встречаются в деятельности учителей, не изучающих педагогическую литературу [7, 216].
Современные исследователи педагогического творчества К.Д. Ушинского подчёркивают, что все изданные учебники по методике первоначального обучения уступают учебным книгам К.Д. Ушинского. По словам Н. Ф. Бунакова “Родное слово даёт учителям превосходное дидактическое руководство, а для детей хороший материал для чтения, обработанный с редким талантом и строгим педагогическим тактом” [2].
Завершая свою речь 30 января в 1941 году на Всероссийском совещании руководящих работников народного образования, М.И. Калинин об К.Д. Ушинском сказал следующие слова: “Все это я вычитал у старых русских педагогов, большей частью у К.Д.Ушинского. А ведь он писал 80 лет тому назад. Я вижу, что те идеи, которые развивал в своё время К.Д. Ушинский, это настоящие педагогические идеи” [3,8].
Идеи К.Д. Ушинского об учителе и его подготовке не потеряли актуальности и в настоящее время: идея учителя, служащего интересам народа; структура и содержание подготовки учителя, его непрерывного личностного и профессионального роста. Соглашаясь с мнением К.Д. Ушинского, отметим, что современный учитель предстаёт перед обучающимися не только как носитель знания, но и человек высокой культуры, нравственности, как воспитатель. Поэтому, каждый урок, каждая ситуация общения с учащимися должны носить воспитывающий и развивающий характер.
Список литературы:
Беляев В.И., Савченко Т.А. История социальной педагогики. – М.; 2014.- С. 35.
Горячева И. А. Статьи современных исследователей педагогики Ушинского
Константинов Н.А., Медынский Е.Н. История Педагогики. – М.: Просвещение, 1982. – С. 8.
Салтыкова – Волкович М.В. К.Д.Ушинский о религиозном воспитании.
Ушинский К.Д. О народности в общественном воспитании. – 1856. – С. 79.
Ушинский К.Д. Человек как предмет воспитания. – Опыт педагогической антропологии. – Собрание сочинений. Т. 8. – М.; 1950. – С. 659.
Щетинина Н. П. К. Д.Ушинский о значении педагогической литературы в профессионально-личностном развитии учителя.- Учитель, перед именем твоим…. Материалы Всероссийской научно-практической конференции «миссия учителя в прошлом, настоящем, будущем». 8-9 апреля 2010 года.- Нижний Тагил, 2010.- С.214-222.
Ушинский К.Д. Проект учительской семинарии. – Собрание сочинений. – М.; 1974.
Ушинский К.Д. О первоначальном преподавании русского языка. – Собрание сочинений. – М.; 1974.
Ушинский К.Д. О пользе педагогической литературы. – Собрание сочинений. Т. 2. – М.; 1948.