Девиз лицея для общей пользы

Психология > 

Педагогика

Дмитрий Зубов

Царскосельская статуя >>
Осень в Царском Селе >>

Когда несколько лет назад скромные прежде «институты» стали величать себя «Академиями» и «Университетами», а вместо привычных «школ» кругом выросли «гимназии» и «лицеи», показалось, что еще немного, и Россия будет осчастливлена появлением новых пушкиных, дельвигов, ломоносовых… Но время идет, а чуда так и не происходит — похоже, дело все же не в названиях и не в количестве нулей в счетах за обучение. А в чем?
Однажды русская педагогика попыталась ответить на этот вопрос — и сегодня, спустя 190 лет, это по-прежнему самый яркий из ответов…

Начало

Вы помните: когда возник лицей,
Как царь для нас открыл чертог царицын,
И мы пришли. И встретил нас Куницын
Приветствием меж царственных гостей…

19 октября 1811 года. Искрящийся на солнце белый снег, голубая громада Екатерининского дворца перекликается с таким же голубым небом. Мундиры, ленты, ордена… И тридцать пар взволнованных глаз, жадно впитывающих события столь долгожданного дня. Позади безмятежное детство под родительским кровом, теперь начинается новая жизнь. Отныне они — «лицейские»…

Флигель Екатерининского дворца в Царском селе, отданный Александром I под лицей

Появление Лицея ждали. С самого начала нового столетия все общество не расставалось с надеждами на скорые перемены. Дух свободы, вера в торжество справедливости, упования на скорое возрождение отечества рождали в сердцах многих людей мечты о том недалеком времени, когда миру предстанет новая Россия, свободная от рабства, невежества и тирании. И — о чудо! — проект Сперанского, в кратчайший срок преодолев все бюрократические препоны, явил России учебное заведение нового образца. И хотя, по словам Ивана Пущина, «не все тогда имели понятие о колоннадах и ротондах в афинских садах, где греческие философы научно беседовали со своими учениками», название «Лицей» быстро прижилось и стало синонимом самого лучшего российского образования.

Название Лицея
Имя нового учебного заведения — Лицей — произошло от слова Lykeion. Это название одной из частей древнего города Афины, где располагался знаменитый храм Аполлона, солнечного божества, проводника принципов красоты и гармонии, покровителя поэтов и художников. Прекрасный сад возле храма облюбовали для своих бесед афинские философы, а Аристотель под сенью ликейских дерев создал свои знаменитые «гимнасии», где щедро делился знаниями с учениками. И вот многие столетия спустя в великолепном парке Царскосельского дворца родилось новое учебное заведение, призванное стать храмом мудрости, воспринявшим педагогические традиции античных философов.
А «Царское Село» — на самом деле Сарское — происходит от финского названия находившейся на этом месте деревни Саари Мойс, «Верхняя Мыза».

Программа

В те дни, когда в садах Лицея
Я безмятежно расцветал,
Читал охотно Елисея,
А Цицерона проклинал,
В те дни как я поэме редкой
Не предпочел бы мячик меткой,
Считал схоластику за вздор
И прыгал в сад через забор…

Все обучение лицеистов разделялось на две части. В «Начальном курсе» сообщались сведения по грамматике, физике, математике, истории, русской словесности, немецкому и французскому языкам. В «Курсе окончательном» больше времени уделялось «наукам нравственным»: правоведению, философии, истории религии, политэкономии, логике. При этом каждый лицеист к концу обучения в совершенстве должен был овладеть искусством сочинительства на французском, немецком, а в особенности на русском языке, что было немаловажно для времени всеобщей галломании.

Большое внимание в Лицее уделялось физическому воспитанию детей. Кроме обязательных по программе гимнастических упражнений, подвижных игр, танцев, верховой езды, фехтования и плавания, ежедневно несколько часов лицеисты гуляли в парке, причем прогулки проходили при любой погоде. И дело тут не только в закаливании. Преодоление лицеистами трудностей такого спартанского воспитания, должно было служить целям их нравственного совершенствования и способствовать развитию цельного независимого характера. Наставники хорошо понимали тонкую связь между успехами физического воспитания и формированием таких качеств личности, как воля, самообладание, смелость, достоинство. Неслучайно, быть может, лицеист Пушкин более всего преуспел в словесности и фехтовании, ведь обе эти дисциплины требуют от человека одного: легкости, изящества и точности. А в качестве учителей танцев в Лицей был приглашены знаменитые Гюар и Эбергардт, учившие «по старинке», то есть подолгу державшие учеников на менуэте — танце внешне неброском, но учившем человека грациозности, благородству и гармонии.

Практичность

Меж нами все рождало споры
И к размышлению влекло:
Племен минувших договоры,
Плоды наук, добро и зло,
И предрассудки вековые,
И тайны гроба роковые.

Простым, но очень действенным принципом лицейской педагогики было правило: «не затемнять ум детей пространными изъяснениями, но возбуждать собственное его действие». Преподаватели всячески поощряли творческое свободомыслие, совместное отыскание истины в спорах и диспутах. Такие понятия, как «идея», «слово», «поступок» в лицейской педагогике были связаны неразрывной нитью. Наставники не допускали у своих учеников пустословия, ведь «Постановление о Лицее» требовало «никогда не терпеть, чтобы они употребляли слова без всяких идей». Точно так же любому поступку должно было предшествовать тщательное обдумывание последствий и понимание смысла совершаемого действия. И наоборот, любая мечта, любая мысль требовала своего конкретного воплощения. Вообще, обучение в Лицее отличалось конкретностью и практичностью. Каждый педагог ставил целью не просто сообщить необходимый ученику запас знаний по предмету, а непременно добиться ощутимых практических результатов. Преподаватель «российской словесности» Кошанский не только растолковывал ученикам правила грамматики, но и регулярно давал самостоятельные творческие задания, например, по написанию стихов на заданную тему. Такие «пробы пера» не прошли даром — обилие рукописных литературных журналов, издаваемых лицеистами: «Лицейский мудрец», «Неопытное перо», «Вестник», — говорит само за себя.

Лицейское начальство не жалело денег на приобретение самых современных научных приборов для физического кабинета. Специальная машина для демонстрации законов магнетизма и электричества обошлась Лицею в огромную по тем временам сумму в 1750 рублей.

А учитель рисования С.Г. Чириков устраивал у себя на квартире литературные собрания для воспитанников, всячески побуждая их к творчеству. Он научил рисовать каждого своего питомца независимо от способностей. Иллюстрации Пушкина (кстати, не самого выдающегося его ученика) к собственным произведениям — лучший тому пример.

«Главное правило состоит в том, чтобы воспитанники никогда не были праздны» — гласит «Постановление о Лицее». Каждую минуту пребывания детей в стенах заведения наставники стремились сделать интересной и полезной. Первый директор Лицея В.Ф. Малиновский самолично подбирал отрывки из книг для упражнения лицеистов в чтении и переводе таким образом, чтобы давать урок, например, «к неустрашимости и твердости духа». А прогулки между занятиями, по его мысли, должны были стать примером того, «как отдых после труда приятен».

Наставники

Наставникам, хранившим юность нашу,
Всем честию, и мертвым и живым,
К устам подняв признательную чашу,
Не помня зля, во благо воздадим.

Не только к ученикам, но и к преподавателям в Лицее предъявлялись высочайшие требования. Малиновский, вступая в должность, специальным пунктом оговорил свое право набирать и утверждать профессоров. Это были большей частью молодые люди, энергичные, преданные своему делу, не боявшиеся экспериментировать. И Малиновский, и сменивший его на этом посту Е.А. Энгельгардт всеми силами стремились добиться, чтобы лицейские преподаватели не просто проповедовали истины с высоты своей кафедры, а стали каждому лицеисту настоящим другом, стремились учить детей собственным примером. У каждого лицеиста, безусловно, были свои любимые преподаватели, в зависимости от личной предрасположенности к тому или иному предмету, но были и всеобщие любимцы: учитель «нравственных наук» И.К. Кайданов, словесники Кошанский, Галич, француз де Будри. Секрет их поулярности кроется в любви к своим подопечным, в атмосфере дружбы и доброжелательности, царившей на их уроках. Именно эти качества более других ценил Энгельгардт и в учениках, и в воспитателях. Он называл это «чувством Сердца», не уставая напоминать всем, что именно «в Сердце заключается все достоинство Человека: оно святилище, хранитель всех наших добродетелей, которых холодная, расчетливая голова знает только по имени и по теории».

В Лицее строго-настрого запрещались телесные наказания, но сохранялись другие виды взысканий: занесение имени на черную доску, особый стол в классе для провинившегося, уединенное заключение в карцере. Но, как отмечали многие, самым страшным наказанием для лицеистов было лишиться дружеского расположения и любви учителя. Чуть более суровый взгляд, чуть более холодное отношение наставника действовали гораздо сильней и заставляли нашалившего воспитанника исправляться значительно скорее, чем карцер и «черные списки».

Воспитанники

Дерево узнается по плодам. Даже если бы не было Пушкина (а он был!), Царскосельский Лицей остался бы блестящей страницей русской истории. Канцлер Российской империи Александр Горчаков, известный мореплаватель Федор Матюшкин, декабристы Иван Пущин, Вильгельм Кюхельбекер, Владимир Вольховский, поэт Антон Дельвиг, композитор Михаил Яковлев — это только первый, пушкинский выпуск. Всего же за время существования Лицея в Царском Селе (1811–1844) он дал 12 членов Государственного Совета, или министров, 19 сенаторов, 3 почетных опекуна, 5 дипломатов, более 13 уездных и губернских предводителей дворянства — и это не считая тех, кто оставил значительный след в русской науке или искусстве. И при этом Лицей всегда — с самого первого выпуска — был под бдительным надзором властей, считаясь заведением опасным, распространявшим вольнодумство. В 1844 году, в разгар николаевской реакции, он был переведен в Санкт-Петербург, на Каменноостровский проспект, и стал называться Александровским, просуществовав под этим именем до 1917 года.

Феномен Лицея объясним: образовательный процесс в нем был направлен не на получение знаний, не на «натаскивание» специалистов в какой-либо узкой области, а на воспитание честного и благородного человека, достойного члена общества, ценящего добро и справедливость выше карьерного роста и личной славы.

Прощаясь с первыми лицейским выпуском, Энгельгардт подвел итог шестилетнего обучения такими словами: «Идите, друзья, на новом вашем поприще!.. Храните правду, жертвуйте всем за нее; не смерть страшна, а страшно бесчестие; не богатство, не чины, не ленты честят человека, а доброе имя, храните его, храните чистую совесть, вот честь ваша. Идите, друзья, поминайте нас…» Спустя год родился ответ — знаменитые строки Пушкина:

Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, Отчизне посвятим
Души прекрасные порывы!

Обсудить статью в сообществе читателей журнала “Человек без границ”

Подписаться на журнал “Человек без границ”