Страны отказавшиеся от своей валюты в пользу евро
В следующем году евро отпразднует двадцати- или сорокалетие — в зависимости от глубины раскопок евроисториков. Между тем Латинский валютный союз, существовавший на рубеже XIX–XX веков, путь которого во многом повторяет ЕС, продержался чуть более шестидесяти лет.
МАКСИМ БУЙЛОВ
Первого января 2019 года единая европейская валюта будет праздновать двадцатилетний юбилей. Правда, у евро есть еще несколько дней рождения, например 1 января 2002 года, когда он появился в наличном обращении. Не меньше оснований считать днем рождения европейской валюты и 13 марта 1979 года, когда она появилась под именем «экю».
Это название происходит от European Currency Unit (ECU — «европейская валютная единица») или от наименования старинной французской золотой монеты, которую в 1266 году начал чеканить король Людовик IX Святой (ecu d’or). Золотой экю чеканился во Франции до середины XVII века, а имел хождение по всей Европе. Что, впрочем, неудивительно, поскольку в те времена ценили содержание золота в монете, а не ее название или страну происхождения.
Предшественником евро было экю — по аналогии с монетами, которые с 1266 года до середины XVII века чеканили французские короли. Те, старинные, экю имели хождение по всей Европе, но единой валютой стать так и не смогли
Фото: Gallica Digital Library
Тем не менее тот первый экю можно считать прообразом единой европейской валюты в основном с фонетической точки зрения. Гораздо больше похожим на зону евро был Латинский валютный союз, страны–члены которого чеканили монеты хоть и с разными названиями, но с одинаковым содержанием драгоценных металлов. При этом изначальное соотношение золота в золотой монете и серебра в серебряной одного номинала составляло 1:15,5. Со временем серебро дешевело, и соотношение поменялось на 1:20.
Соглашение о создании Латинского союза 23 декабря 1865 года подписали Бельгия, Италия, Франция и Швейцария. В 1868 году к ним присоединилась Греция. Позже стандарт чеканки монет Латинского валютного союза приняли Австро-Венгрия, Болгария, Венесуэла, Испания, Румыния, Сербия и Сан-Марино. При этом были страны, которые в союз не вступили и деньги по его стандарту не чеканили, а просто ввозили из-за границы, как, например, Албания, которая завозила в страну золотые и серебряные монеты из Греции и Италии.
Латинский валютный союз первым попытался создать единую европейскую валюту
Современный Европейский союз вообще и зона евро в частности, если приглядеться, почти шаг в шаг, пусть и с поправкой на время, повторяют путь Латинского валютного союза. Например, Великобритания в конце XIX века отказалась переходить на стандарт чеканки монет Латинского валютного союза. А экономическое положение Греции после вступления в союз заметно ухудшилось. Чтобы компенсировать потери, греческие власти тайно уменьшали содержание золота в чеканившихся на территории страны монетах.
За это в 1908 году Грецию исключили из союза, но в 1910 году приняли обратно. Латинский валютный союз официально прекратил свое существование 1 января 1927 года, то есть прожил 61 год. Хотя реально он начал разваливаться раньше и после начала Первой мировой войны существовал чисто формально. На его судьбу не в последнюю очередь повлияли удешевление серебра (от серебряных монет пришлось отказаться) и широкое распространение бумажных денег.
Резоны еврозоны
Первого января 1999 года экю был заменен на евро из расчета 1:1. В новый валютный союз вошли Бельгия, Италия, Франция, а также Австрия, Германия, Ирландия, Испания, Люксембург, Нидерланды, Португалия и Финляндия. Спустя два года, как и в случае с Латинским валютным союзом, в еврозону вошла Греция. В 2007 году перешла на евро Словения, в 2008-м — Кипр и Мальта, в 2009-м — Словакия. В 2011 году первой из стран бывшего СССР в зону евро вошла Эстония. В 2014-м за ней последовала Латвия, в 2015-м — Литва.
В 1999 году европейцы устроили настоящий праздник в честь переименования экю в евро
Фото: Axel Seidemann, AP
Для того чтобы войти в еврозону, надо соответствовать определенным критериям, записанным в Маастрихтском договоре от 7 февраля 1992 года. Именно он положил начало преобразованию Европейских сообществ (ЕЭС, Евроатом и Европейское сообщество угля и стали) в Европейский союз.
Чтобы войти в зону евро, страна должна соответствовать пяти условиям. Инфляция не может превышать усредненный уровень трех стран ЕС с лучшими показателями более чем на 1,5 процентного пункта. Средний уровень процентных ставок по долгосрочным кредитам не может превышать усредненный показатель тех же трех стран более чем на 2 п. п. Бюджетный дефицит не должен превышать 3% от ВВП. Общий госдолг не должен превышать 60% от ВВП. И наконец, страна должна два года быть членом Европейского механизма регулирования валютных курсов (ERM II).
Для выполнения условий входа в зону евро государствам бывшего соцлагеря пришлось как следует затянуть пояса. Однако есть страны, которые перешли на расчеты в евро, даже не входя в Евросоюз. Одни заключили специальный договор с Европейским центральным банком, как, например, Ватикан, Монако, Сан-Марино и две заморские территории Франции — Сен-Пьер и Микелон (в Атлантическом океане у берегов Канады) и Майотта (в Индийском океане).
Другие не стали забивать голову формальностями. Андорра, исторически использовавшая французский франк и испанскую песету, перешла на евро, никого не спросив, сразу, как только они появились в наличном обращении. Точно так же поступила и Черногория.
Черногория вошла в зону евро неформально, зато без выполнения каких-либо условий и торжественного подписания документов — европейские туристы привозят в страну достаточно валюты, чтобы не выпускать ее самостоятельно
Фото: Eileen Kovchok, AP
Обе страны живут в основном за счет туризма, и печатать евро у них нет никакой необходимости: европейцы привозят их в эти страны сами, и видимо, во вполне достаточном объеме. Еще одна территория, на которой имеет хождение евро без каких-либо на то законных оснований,— Косово. Про туризм в те края известно немного, но, очевидно, есть европейцы, которые завозят необходимые объемы европейской валюты и туда.
Впрочем, Андорра в этой компании стоит несколько особняком. Дело в том, что уже в 2003 году власти этой страны начали переговоры о заключении специального соглашения с ЕЦБ. Проблема заключалась в том, что в Андорре на момент начала переговоров был самый настоящий финансовый рай, где свято чтили банковскую тайну. А кроме того, там почти не было налогов (хотя и сегодня андоррские налоги одни из самых низких в Европе). В таких условиях переговоры с главным европейским регулятором шли непросто. Тем не менее 30 июня 2011 года соглашение было подписано, а 1 июня 2013 года Андорра получила право печатать евро.
Что касается членов Евросоюза, то по идее они все должны были перейти на новую валюту. Это было одним из условий договора при вступлении каждой страны в Европейский союз. Однако Великобритания отказалась вступать в Европейское экономическое сообщество (ЕЭС — предшественник Евросоюза) в 1957 году, когда оно образовывалось. Потом англичане дважды пытались вступить в ЕЭС — в 1963 и 1967 годах. Но бывший в те времена президентом Франции генерал Шарль де Голль оба раза накладывал вето на эту заявку. По его словам, «ряд аспектов британской экономики, начиная с практики работы в сельском хозяйстве, делает Великобританию несовместимой с Европой».
И только после отставки легендарного президента Франции в 1969 году Великобритании удалось подать заявку, которая была удовлетворена. Страна вступила в Европейский экономический союз в 1973 году, а уже в 1975-м пришедшие к власти лейбористы объявили референдум о целесообразности участия в ЕЭС. Тогда большинство англичан проголосовали за единство с континентальной Европой. Позже, при заключении в Маастрихте договора о создании ЕС, Великобритания специально оговорила условие, согласно которому менять фунты на евро она не обязана.
В 1957 году британцы не захотели вступать в Европейское экономическое сообщество, потом их не пускал туда генерал Шарль де Голль, а спустя два года после вступления заговорили о выходе. Но осуществить идею удалось лишь в 2016 году, после референдума о «Брексите»
Фото: Reuters
Аналогичным образом вступила в ЕЭС и Дания: в 1961 году страна начала переговоры о вхождении в союз, в 1963-м они были прерваны и возобновлены лишь в 1969-м, после ухода Шарля де Голля с поста президента Франции. Дело в том, что Великобритания была главным покупателем датских сельскохозяйственных продуктов, Дания сильно зависела от нее. Поэтому вето Франции на вступление в ЕЭС Великобритании Дания приняла и на свой счет, тем более что в мотивировочной части отказа упоминалась «практика работы в сельском хозяйстве».
Евроэкзит
В последнее время все говорят про «Брексит» — выход Великобритании из Евросоюза. Референдум о членстве Великобритании в ЕС, в результате которого большинство высказалось за выход из Евросоюза, прошел 23 июня 2016 года. Однако, как ни покажется странным, этот термин лишь калька с термина Grexit, который ввели в обращение аналитики Citibank в 2012 году, описывая возможность выхода Греции из Евросоюза в результате долгового кризиса в стране.
Этот шаг казался логичным, поскольку позволил бы вернуть драхму, девальвировать ее и тем самым повысить конкурентоспособность продукции, производимой в стране, как на внешнем, так и на внутреннем рынке, ведь импорт сразу станет дорог. К тому же необязательно будет соблюдать квоты Евросоюза на вылов морепродуктов и производство сельскохозяйственной продукции. Именно такая политика в 2008–2009 годах помогла Исландии выйти из кризиса. Кроме того, из-за введения национальной валюты и ее удешевления должна была увеличиться еще и привлекательность туризма в страну.
В январе 2015 года в Греции прошли досрочные выборы, на которых победила Коалиция радикальных левых. Ее лидер Алексис Ципрас тут же начал говорить о выходе из зоны евро и даже из Евросоюза. Неизвестно, был ли это блеф, или новая греческая власть действительно готова была выйти из ЕС. В итоге Греция получила нужный ей компромисс без принятия радикальных решений. Тем не менее эта история напоминает исключение Греции из Латинского валютного союза в 1908 году и восстановление ее в 1910-м. Просто сегодня жизнь идет быстрее, и в этот раз удалось договориться без Grexit.
Впрочем, не только Великобритания и Греция видят минусы участия в еврозоне. Швеция, присоединившаяся к ЕС в 1995 году, не была столь предусмотрительной, как Дания и Великобритания, чтобы договориться о праве оставить собственную валюту. Теперь, согласно договору, она обязана ввести обращение евро на своей территории. Швеция легко выполняет четыре первых условия для вступления в зону евро, однако от участия в ERM II уклоняется. В стране принят закон, согласно которому Швеция поменяет крону на европейскую валюту только после того, как этот вопрос будет одобрен на общем референдуме.
Власти Польши четыре раза переносили дату вступления в зону евро, но и сегодня эта дата не установлена. Согласно соцопросам,
в прошлом году 64% поляков считали, что после введения евро их финансовое положение ухудшится, и только 11% надеялись на положительные изменения.
Как заявил лидер правящей партии «Право и справедливость» Ярослав Качиньский, Польша не будет переходить на евро в ближайшие 10–20 лет.
В других странах, стоящих в очереди на вступление в еврозону, отношение к этой идее двоякое: правительства выступают за введение европейской валюты, а население, глядя на соседей, боится роста цен. В результате Чехия и Венгрия пока так и не определились с датой вступления в зону евро.
Болгария, как и Швеция, выполняет четыре условия вхождения в зону евро, а в конце августа правительство страны одобрило план присоединения к ERM II. Если ЕС даст положительный ответ, то Болгария сможет ввести евро не ранее 2020 года. Румыния планирует вступление в зону евро не ранее 2022 года. Самый поздний срок вступления в еврозону определен у Хорватии: в стране предполагают, что это может произойти не ранее 2025 года.
Кроме желания или нежелания новых стран вступать в зону евро существует еще и противодействие расширению валютного союза со стороны стран, входящих в него. Например, глава финансового ведомства Баварии в феврале этого года высказался против принятия в зону евро Болгарии и Румынии. А Бавария — крупнейшая из земель Германии. Германия, в свою очередь, предлагает осторожно подходить к расширению зоны евро.
Как Латинский валютный союз пал жертвой бумажных денег, так и зона евро может не устоять перед напором криптовалют
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ
Так что сегодня перспективы вступления новых стран в зону евро выглядят туманными. Тем более что, как и в начале XX века, когда на смену золоту пришли бумажные деньги, у основы Европейского валютного союза (евро) появилась серьезная альтернатива — криптовалюты. Да и общее состояние европейской экономики все больше подталкивает жителей различных стран ЕС к росту сепаратистских настроений.
В мире сейчас происходит изменение динамики валютных курсов. Евро подорожал с $1,04 в январе до $1,19, то есть на 15%. Обстоятельства здесь очевидны. Во-первых, инвесторы сочли, что евро дешев настолько, что нужно его покупать. Во-вторых, опасения, что в Европе придут к власти популисты, выступающие против евро, рассеялись. В-третьих, ЕЦБ дает понять, что не собирается отказываться от сверхмягкой денежной политики.
C другой стороны, американский доллар с марта подешевел на 6,5% по отношению к корзине валют стран—ведущих торговых партнеров США. Это произошло из-за того, что обещанная налоговая реформа Дональда Трампа пока не началась, а темпы роста экономики США оказались ниже ожидавшихся.
Мировые финансовые рынки считают ослабление американской валюты полезным для глобальной экономики, так как оно облегчает развивающимся странам дешевые заимствования в долларах.
ЕЦБ выражает обеспокоенность укреплением евро, полагая, что это вредит европейской конкурентоспособности. Тем временем официальные лица центрального банка Германии — Бундесбанка — не скрывают, что недовольны политикой ЕЦБ. Бундесбанк давно противится смягчению политики ЕЦБ. В прошлом году тогдашний министр финансов Германии Вольфганг Шойбле указал: «Не подлежит сомнению, что политика низких ставок создает чрезвычайные проблемы для банков и всего финансового сектора Германии».
Глава Бундесбанка (и член руководящего совета ЕЦБ) Йенс Вайдман старается не разговаривать с главой ЕЦБ Марио Драги. В общем, власти Германии всячески дают понять, что вот, дескать, в свое время немцы отказались от марки в интересах европейского единства, а теперь об этом жалеют.
Перед стартом
Историю рождения европейской валютной системы в ее современном виде можно отсчитывать с 1968–1969 годов. За первые шесть месяцев 1969-го экспорт и импорт западноевропейских стран прибавил 19,5% — самый быстрый рост за десять лет. В ноябре 1968-го правительство ФРГ, пытаясь сбалансировать внешнюю торговлю, повысило на 4% пошлины на экспорт и снизило на 4% пошлины на импорт. В итоге внешнеторговый профицит Западной Германии уменьшился с $4,6 млрд в 1968 году до $3,5 млрд (в годовом исчислении) за первые шесть месяцев 1969-го.
Росту импорта кроме тарифных мер способствовало резкое увеличение внутреннего спроса, связанное с повышением зарплат и потребительских цен. Однако внешний спрос на немецкие товары оставался очень высоким, и все книги зарубежных заказов у немецких производителей были заполнены. В октябре 1969 года немецкие власти решили заменить тарифные меры по снижению экспорта и увеличению импорта ревальвацией марки на 9,3%.
Французский экспорт восстановился после всеобщей забастовки мая-июня 1968 года и в первой половине 1969-го достиг рекордного показателя — $15 млрд в годовом исчислении после $12,5 млрд в 1968 году. Впрочем, программа бюджетной экономии, принятая в ноябре 1969-го, не привела, как ожидалось, к снижению спроса на импортные товары, и за первое полугодие 1969 года французский импорт увеличился на 25%. Баланс внешней торговли резко ухудшился, поэтому в августе 1969-го французские власти решили девальвировать франк на $12,5% с целью все-таки снизить импорт и еще сильнее стимулировать экспорт.
В свою очередь, Италия в 1968–1969 годах имела лучшие внешнеторговые показатели в Европе в связи с относительной ценовой стабильностью и высокими темпами роста производства.
Экспорт в страны Общего рынка в 1969 году значительно превысил импорт; общий итальянский экспорт в 1968 году вырос на 17%, в 1969-м — еще на 22%, и итальянские власти решили с курсом лиры ничего не делать.
Важное обстоятельство в формировании европейской валютной системы — отставка в 1969 году президента Франции Шарля де Голля, который всячески противился тому, чтобы Европейское экономическое сообщество принимало в свои ряды новых членов; де Голль пытался не допустить уменьшения роли Франции в ЕЭС. Новый президент Жорж Помпиду занял другую позицию, и переименованная в Европейское сообщество организация стала рассматривать заявки на вступление.
В 1970 году в Германии новое правительство Вилли Брандта получило возможность оценить последствия ревальвации марки. Внешнеторговый профицит действительно снизился до $1,7 млрд. Но в стране продолжался экономический бум, начавшийся в 1968 году. В первом полугодии 1970-го экономический рост достиг 13,1% в годовом исчислении (показатель 1969 года — 12,3%). Загрузка производственных мощностей оказалась на самом высоком уровне за весь послевоенный период.
Безработица составляла всего 0,4% экономически активного населения, незаполненных рабочих мест было в десять раз больше, чем безработных, поэтому количество работающих в Германии иностранцев увеличилось с 1,3 млн до 1,95 млн. Однако инфляция выросла с 2,7% годовых до 3,9%.
В 1976 году после рецессии 1974–1975 годов в Германии возобновился быстрый рост ВВП — он достиг 5,5% в номинальном исчислении. Экономическое восстановление обошлось без ускорения инфляции, которая составила всего 4,1% (для сравнения: во Франции потребительские цены выросли на 9,6%, в Италии — на 15,4%). Одна из основных причин низкой инфляции в Германии того времени — готовность профсоюзов мириться с умеренным ростом зарплат (5–6% в год).
Эксперты сочли главной проблемой Германии долгосрочную структурную безработицу: рабочие места в промышленности перемещались в другие страны с более низкой зарплатой, а предприниматели инвестировали в новое промышленное оборудование не так охотно, как раньше.
Главный механизм
Последующие годы — один из ключевых периодов в европейской валютной истории. Немецкий экономический рост продолжался, и Германия являлась страной с самой здоровой экономикой во всем западном мире. В 1978 году немецкие власти нарастили госрасходы и снизили налоги. Темпы увеличения ВВП выросли с 2,2% в реальном исчислении в 1977 году до 4% в 1979-м. Западные немцы заплатили за рост ускорением инфляции с 2,6% в 1978 году до 4,6% в 1979-м, но это все равно было намного ниже показателей других западных стран. Немецкий центральный банк в 1979 году поднял процентную ставку с 4% до 6% годовых — самого высокого уровня с 1975 года. Немецкий внешнеторговый профицит в 1978 году составил $22 млрд (второй по размеру в истории ФРГ). Несмотря на высокие нефтяные цены, немецкий профицит в торговле со странами ОПЕК вырос за 1977–1978 годы втрое и достиг $2,75 млрд.
За 1978 год курс немецкой марки прибавил 15% по отношению к доллару (с августа 1977 года по июль 1978-го марка подорожала к доллару на 22%). В 1979 году в рамках Европейской денежной системы курс марки был ревальвирован по отношению к другим европейским валютам.
Евро на бочку
В 1979 году начал работать так называемый механизм обменных курсов — центральный компонент Европейской денежной системы, которая была придумана для поддержания валютной стабильности в странах—участницах Европейского экономического сообщества. Главной целью было ограничение колебаний валютных курсов путем привязки этих курсов к расчетной единице ЕЭС — Европейской валютной единице (ECU, которая впоследствии превратилась в евро). Валютам позволялось двигаться относительно курса ECU в узком коридоре.
Но на самом деле основой новой системы был курс немецкой марки как самой стабильной валюты Европы.
Основоположниками механизма обменных курсов в 1979 году стали Бельгия, Дания, Франция, ФРГ, Ирландия, Италия, Люксембург, Нидерланды и Великобритания. Последняя, впрочем, почти сразу отказалась от участия в начинании и вновь присоединилась к механизму только в 1990 году. Испания и Португалия, которые стали членами ЕЭС в 1986-м, присоединились соответственно в 1989 и 1992 годах.
Отметим, что механизм не был системой фиксированных валютных курсов — центральный курс, к которому привязывались национальные европейские валюты, мог быть предметом обсуждения всех правительств и центробанков.
Участники механизма были обязаны удерживать колебания национальных валют по отношению к ECU и валютам других участников в рамках 2,5%. Исключения делались только для Испании и Великобритании, когда они присоединились к системе (6%). Сама система выжила исключительно потому, что ограничения были не слишком жесткие и курсы могли пересматриваться. С 1979-го по 1987 год случилось восемь таких пересмотров, и каждый предполагал девальвацию одной или нескольких национальных валют по отношению к немецкой марке.
Пересмотры стали редкими после 1983 года, а с 1987-го по 1992-й их вовсе не было, потому как они были запрещены.
В этот период механизм пытался решать более амбициозную задачу — сдерживать инфляцию во всех странах—участницах системы.
Для чего курсы валют европейских стран привязали к немецкой марке более жестко.
Первоначально имел место видимый успех — европейская инфляция действительно замедлилась. Впрочем, роль механизма обменных курсов может вызывать здесь вопросы — в это время инфляция снизилась во всех индустриальных странах, в том числе США. Однако именно снижение инфляции стало поводом для Великобритании присоединиться к системе в 1990 году и в том же году — поводом для Италии уменьшить коридор колебаний лиры по отношению к марке с 6% до 2,25%.
Однако скоро появились проблемы. В 1990 году после объединения Германия столкнулась с необходимостью огромных расходов на помощь бывшей ГДР. Для борьбы с инфляцией требовалось повышать процентную ставку. У других стран тоже появилось искушение поднять ставку, а у спекулянтов появились сомнения в реальности курсов валют этих стран — это вызвало мощные спекулятивные атаки в 1992 году, доказавшие, что система не способна обеспечить согласованные изменения процентных ставок.
После заключения в 1992 году Маастрихтского договора о создании Евросоюза многие стали задумываться, будут ли участники руководствоваться положениями о Европейском экономическом и денежном союзе, как значилось в договоре. Именно сомнения в будущем экономического и денежного союза заставили граждан Дании в 1992-м Маастрихтский договор отвергнуть.
На последующем референдуме договор был одобрен, однако неопределенность судьбы означенного союза была одной из главных причин атаки спекулянтов на валюты европейских стран в 1992 году.
Великобритания и Италия вышли из механизма обменных курсов, остальные участники формально хранили ему верность, однако Испания, Португалия и Ирландия девальвировали свои валюты несколько раз. В 1993 году произошел еще один спекулятивный кризис, и в результате коридор колебаний валют был расширен до 15%.
В 1997 году Амстердамский договор предусмотрел изменения Европейского валютного механизма в связи с взаимоотношениями его членов и нечленов (Великобритании, Дании, Швеции и Греции). Договор одобрил колебания валют в пределах 15%. Механизм обменных курсов прекратил свое существование в 1999 году, когда члены валютного союза заменили коридор безусловной фиксацией курсов валют. Прежде всего по отношению к немецкой марке.
С объединением Германии в 1990 году, которое повредило Европейскому валютному механизму, связана отдельная история. В апреле того года начались переговоры между официальными лицами обеих Германий о создании валютного, экономического и социального союза. Начиная с июля западногерманская марка должна была стать валютой также и ГДР. Возник вопрос, по какому курсу обменивать марки ГДР на марки ФРГ. Дойче-банк рекомендовал одну западногерманскую марку приравнять к двум восточногерманским.
Против канцлера Гельмута Коля стали выдвигаться обвинения, что он, желая заручиться поддержкой восточных немцев, в марте 1990-го обещал им обмен один к одному.
Курс, в то время предлагаемый банками и отелями, был один к трем — и это лучше отражало реальную стоимость марки ГДР.
Компромисс был найден такой: каждый восточный немец в возрасте от 14 до 59 лет может обменять 4 тыс. восточногерманских марок на марки ФРГ по курсу один к одному (на сумму, эквивалентную $2,5 тыс.). Лица младше 14 лет могут обменять по такому курсу 2 тыс. марок, лица старше 60 лет — 6 тыс. марок. Суммы, превышающие лимит в каждом случае, обмениваются из расчета две марки ГДР за одну марку ФРГ. То же касается долгов предприятий и других финансовых обязательств.
И, самое главное, восточные немцы будут получать зарплаты и пенсии в прежнем объеме марок, но уже, понятно, марок ФРГ, а не ГДР.
Таким образом, на территории ГДР начинают действовать законы ФРГ в том, что касается трудовых отношений, социального обеспечения, налогов, банковского дела и экономики в целом. Западногерманский Центробанк становится проводником денежной политики в обеих Германиях.
Без евро в голове
Неопределенность с плановым (1 января 1999 года) запуском Европейского экономического и денежного союза с единой валютой и сильным Центробанком исчезла только осенью 1997-го. Также стало ясно, что, хотя первоначально единая валюта будет существовать только в безналичной форме, страны союза должны удовлетворять определенным критериям. Явно неподходящей была только Греция. Британия, Швеция и Дания предпочли в союз вообще не вступать.
Однако в 1997 году имелись большие сомнения в необходимости двигаться столь решительно. Евро, как решили назвать единую валюту, вызвал мало энтузиазма у европейцев, и в наибольшей степени отсутствием энтузиазма страдали немцы, у которых собирались отнять их крепкую марку.
Также высказывались опасения, что новая валюта первоначально будет либо настолько слабой на мировом финансовом рынке, что это вызовет бегство капитала из европейских стран, рост процентных ставок и экономическую рецессию, либо она будет настолько сильной, что пострадает экспорт стран ЕС.
Кроме того, расхожим было мнение, что передача денежной политики ЕЦБ вкупе с отсутствием гибкости бюджетной политики отдельных стран (в связи с введением евро требовалась бюджетная стабилизация) помешают европейским политикам вести борьбу с неприемлемым уровнем безработицы.
4 января 1999 года на первых торгах новой валютой ее курс составил $1,17 (создатели евро изначально приравняли его к двум немецким маркам с явной целью сделать дороже доллара). А 11 марта ушел в отставку министр финансов Германии Оскар Лафонтен — стало очевидно, что экономика страны находится вовсе не в блестящем состоянии и бизнес не горит желанием расширять производство, расставаясь с маркой. Год закончился с курсом $1,007.
Инвесторы во всем мире ясно показали, что одно дело — вкладывать деньги в Германию, покупая марки, и совсем другое — в экономику Португалии, покупая евро.
Надо заметить, что скандинавские страны — Дания, Швеция, Норвегия — отнеслись к единой европейской валюте без восторга, потому как скептически относятся к европейской интеграции вообще. Они полагают, что имеют настолько глубокие демократические традиции, что от них нельзя отказываться. Дания первой из скандинавских стран вступила в ЕЭС (ставшее потом Евросоюзом) — в 1973 году. А в 1992-м, как уже упоминалось, ее граждане на референдуме отвергли Маастрихтский договор и вступление в Европейский экономический и денежный союз. Норвегия дважды пыталась вступить в Евросоюз, но ее граждане на референдумах воспротивились самой идее интеграции, не то что отказу от кроны в пользу евро.
И норвежцы наверняка не расстроились из-за того, что не приняли евро. Уже на следующий год после введения евровалюты — в 2000-м — ВВП на душу населения в Норвегии достиг $36 002. Это один из самых высоких показателей в мире.
Сергей Минаев
“Коммерсантъ” от 15.10.2017, 10:12