Соотношение красоты и пользы архитектура
Эстетика инженера и эстетика
архитектора связаны единством, но
первая из них переживает бурный
расцвет, а вторая мучительно
деградирует.
Корбюзье
* * *
Этот текст не гребет всех архитекторов под одну гребенку, мы не замахиваемся на таких замечательных архитекторов, которые проектируют, павильоны «Для водочных церемоний». Мы говорим о массовидном архитекторе, с которым часто приходится иметь дело.
В название статьи выведен всемирно известный афоризм-формула Витрувия «Архитектура – это прочность, польза и красота», но в процессе осмысления и эволюции архитектора, из этого афоризма начали выпадать важные запчасти.
Когда архитекторы расшвыриваются этой формулой направо и налево, задумывается ли они, о чем все это и о понятии «прочность» в том числе? Я бы этой формулой, вырванной из контекста, пользовался осторожнее, а еще лучше, во избежание недоразумений, сократил бы ее до более простого вида: «Архитектура – это польза и красота». Для доказательства, воспользуемся одним из переводов и выпишем текст Витрувия в развернутом виде:
“Все это должно делать, принимая во внимание прочность, пользу и красоту. Прочность достигается заглублением фундамента до материка, тщательным отбором всего материала и нескупым его расходование; польза же – безошибочным и беспрепятственным для использования расположением помещений, подходящим и удобным распределением их по странам света, в зависимости от назначения каждого; а красота – приятным и нарядным видом сооружения и тем, что соотношения его членов соответствуют должным правилам соразмерного”.
Как видите, этот текст звучит не так крылато и совсем не афористично.
Витрувий, написал «Десять книг об архитектуре» для своих современников, а оказалось на века. «Прочность» для архитекторов в те витрувианские времена и через полторы тысячи лет в палладианские времена, и даже в 19 веке, была само собой разумеющейся составляющей деятельности зодчего. Думаю, что две тысячи лет эта формула понималась однозначно. Даже неглупому школьнику, участнику игры “Cамый умный” известно, что латинское architectura от греческого architecton – обозначает строитель. То есть, как минимум во времена Витрувия архитектор ощущал себя главным строителем, отвечающим за прочность, пользу и красоту.
На что уж Леонардо да Винчи вроде бы и не причем, но и тот понимал проблему прочности и писал, например, такое:
“Жилища, где должны происходить танцы, или разные прыжки, или различные движения с большим количеством людей, пусть будут в первом этаже, ибо я уже видел, как они рушатся со смертью многих. И прежде всего, делай так, чтобы каждая стена, как бы тонка она ни была, имела фундамент на земле или на арках с хорошим фундаментом”.
Очевидно, что и Карл Росси ощущал себя главным строителем, архитектором и инженером под одним общепринятым понятием, – ЗОДЧИЙ. Забота о прочности Карлу Росси также была не чужда, а ведь на дворе уже стоял 19 век, и до Эйфелевой башни было рукой подать.
“Если арка упадет, я готов упасть вместе с ней” (и во время раcкружаливания арки генерального штаба стоял на самом верху, на аттике)
“В заключении донесу Вашему сиятельству, что в случае, когда бы в помянутом здании от устройства металлических крыш произошло какое-нибудь нещастие, то в пример для других пусть тот же час меня повесят на одной из стропил театра…”
В связи с усложнением проекта, появлением невиданных Витрувием и Палладио материалов, например, стального проката и железобетона, специальность архитектора начала дифференцироваться. То есть, прочность, за архитектором осталась, но для расчета этой прочности ему понадобился, – инженер. А со временем архитектор забыл, что он должен иметь основательную базовую инженерную подготовку и ушел полностью в “пользу и красоту”, а «прочность» отпала как хвост без рудиментарных остатков.
Во всем этом виноват капитализм, с его курсом на разделение труда и узкую специализацию. Таким образом, сколопендру разрубили на две части, которые побежали в разные стороны.
Когда же произошла девальвация понятия АРХИТЕКУРА? Пусть поймут меня правильно, – девальвация это нормальное слово и говорит всего лишь о снижении реального содержания понятия слова АРХИТЕКТОР. Скорее всего, не так уж и давно началась девальвация, – наши конструктивисты, и шедшие за ними “жолтовцы” и “душкинисты” были еще теми витрувианскими архитекторами. Скорее всего, отпадение «прочности» от архитектуры у нас произошло окончательно в 1955 году, когда царь Никита вообще отменил архитектуру, и от нее отпала еще одна составляющая “красота”. Что же тогда осталось? Неужели осталась только какое-то странное название АРХИТЕКТОР, с непонятной этимологией?
Встречаю в переводе «Десяти книг об архитектуре», – “Витрувий – архитектор и инженер”. Не знаю только, с какого языка это переводилось, но похоже на перевод Пушкина с немецкого на русский, переводчик не видит тавтологии. Девятнадцать веков понятие архитектор было однозначным, охватывающим строительство, зодчество и инженерные знания. Архитектор даже и не думал о том, – сидит ли в его белом теле «черномазый инженер» или не сидит.
В таком случае, хотелось бы услышать в титулах современных, постсоветских зодчих также эти два слова: «Архитектор и инженер». К сожалению, сейчас сидишь напротив архитектора, от которого одна «польза» и начинаешь ему втирать о каких-то конструктивных проблемах, и чаще на тебя глядят пустые глаза. Ты говоришь и чувствуешь, что мы общаемся на разных языках, в таких случаях употребляют великий и могучий китайский язык. У архитектора появилось пренебрежение к некогда одной из составляющих архитектурного процесса, – витрувианской прочности. Чем сложнее становится инженерная составляющая здания, тем инфантильнее отношение к этой инженерной составляющей у архитектора.
Хотя архитекторы и не понимают смысла заповеди Витрувия, но продолжают, как заклинание повторять: “прочность, польза, красота”, как будто они гаранты этого и блюдут. И нужно ли им блюсти. Даже наоборот, мне кажется, что для нашего атрофированного архитектора это даже неприлично обладать элементарными навыками строительной механики.
Вот поэтому часто архитекторы начинают ЗАТЕВАТЬ что то «полезное», не обладая даже в зародыше здравым инженерным мышлением, не понимая ничего ни в работе конструкций, не имея понятия, что “нужно заглублять фундаменты до материка”.
Подумают читатели, что я злобствую. Я не злобствую, а констатирую и вижу, как лепятся эскизные проекты, где место для инженерной мысли вытоптано и затрамбовано. И когда эту дебильную ЗАТЕЮ* приносят инженеру-конструктору, то часто посещает вопрос, а что этот человек делает в архитектуре.
* ЗАТЕЯ – словечко из сленга современных архитектурных менеджеров. От ЗАТЕИ произошли ЗАТЕЙНИКИ организаторы бега в мешках или отрезания чего-нибудь с завязанными глазами.
В конце приведу одну из «кощунственных» для современных архитекторов заповедей Райта:
“Берегитесь архитектурных школ во всём, кроме обучения инженерному делу”.
Когда-то, уже не помню, когда это произошло, я узнал об архитектурном каноне известного римского ученого Марка Витрувия Поллиона. Я был поражен его простой и полнотой одновременно. Конечно, его основной труд «Десять книг об архитектуре» говорит об очень многом, но три простых, казалось бы, пункта: польза, прочность и красота — ставят все необходимые вопросы, на которые необходимо ответить, прежде чем приступить к технологической стороне вопроса.
- Польза – то есть какое назначение, для чего создается то или иное здание?
- Прочность – что позволит ему простоять достаточно долго, для выполнения своего назначения?
- И красота, как необходимый, на мой взгляд, элемент гармонии, эстетики, без которого творение потеряет нечто очень ценное, преображение того, кто соприкасается с ним.
Современное типовое строительство XX века, к сожалению, наполнило мир, однотипными, безликими городами, лишенными индивидуальности, где нет места прекрасному. А это, в свою очередь лишает жителей и внутреннего эстетического чувства. В таком городе не хочется смотреть вверх, вглядываясь в наследие, оставленное потомками в камне или дереве. Поэтому именно эти три пункта в совокупности полностью отражают все необходимые вопросы архитектуры. Еще раз уточню, что, конечно, именно в изначальном, идейном плане. Без которого любая создаваемая форма не будет иметь смысла.
Но поражает меня не только это! Как человека, влюбленного в античную культуру и философию, меня восхищает универсальность моделей, созданных антиками. Как пифагорейцы, обращаясь к законам математики, находили методы работы со своей душой и управлению государством, великие греческие драматурги посредством искусства помогали постичь законы мироздания. Так и Витрувий дает нам возможность на основе его правил в архитектуре увидеть некоторое модели, которые мы можем использовать в нашей повседневной жизни, чтобы сделать ее более наполненной и осмысленной.
Как, давайте посмотрим чуть позже. В первую очередь, мне кажется, важно сказать, почему! И здесь ответ находится на поверхности. Потому, что вопрос познания мира и самого себя был одним из самых актуальных для древних. А отсюда, какой бы деятельностью они не занимались, она всегда была прежде всего ответом и на этот главный вопрос познания.
Если заглянуть в начало «Десяти книг об архитектуре», то уже в самом вступлении книги, где вроде бы должно быть описано, только как проектировать и строить, Витрувий в очень объемном вступлении перечисляет огромное количество пунктов о качествах и знаниях, которыми должен обладать архитектор. Среди них понятные для профессии архитектора: геометр, оптик, математик. Но также и художник, историк, философ, музыкант, медик и др. Зачем? Давайте обратимся к автору и на примере посмотрим. Вот отрывок из вступления, о том, почему архитектору необходимо быть философом:
Что же касается философии, то она возвышает дух архитектора, искореняя в нем самонадеянность, делает его более обходительным, справедливым, честным и отнюдь не скаредным. Это чрезвычайно важно, потому что, в самом деле, никакая работа не может быть выполнена без честности и добросовестности. Архитектор не должен быть жаден и стремиться к наживе, а обязан серьезно поддерживать свое достоинство соблюдением своего доброго имени; это ведь именно и предписывает философия. Кроме того, философия объясняет природу вещей, что по гречески называется φυσιολογία, которую архитектору необходимо очень тщательно изучить…
Довольно необычный подход для современного человека, изучающего прикладную специальность, верно? Но, возможно, не менее от этого актуальный в наше время. И поэтому идеи, которые родились у римского архитектора, настолько универсальны, что применимы во многих сферах жизни. Теперь, давайте вернемся к вопросу «Как?», поднятому нами выше. Как использовать этот метод в нашей повседневной жизни? Для этого давайте увидим отражение этого тройственного канона, через три вопроса, которые необходимо себе задать, перед тем как совершить какой-либо поступок.
Польза
Здесь важно поднять два вопроса:
- В чем смысл того, что я собираюсь совершить? Зачем я хочу сделать что-то? Ведь пользу сможет принести лишь то, что имеет смысл.
- Кому это принесет пользу?
Важный момент: по-настоящему, полезно только то, что приносит пользу не только тебе, но и другим. И если ответ на этот вопрос таков, что это полезно только для тебя, то это, возможно, означает, что это не полезно совсем никому. Польза действия реальна только тогда, когда совершаемое полезно для всех. Дополнить сказанное, хочется словами еще одного великого римлянина Марка Аврелия: «Во-первых, не делай ничего без причины и цели. Во-вторых, не делай ничего, что бы не клонилось на пользу обществу». Мне кажется, что больше и не добавить.
Прочность
«Что является по-настоящему прочным в нас?» Прочным, является то, что мы можем назвать долговечным. То есть действие, которое дает нам возможность приобрести, что-то долговечное, будет правильным? А что тогда долговечно? Явно не что-то внешнее. Ведь все, что мы приобретаем вовне: материальные ценности, слава, почет — очень неустойчивы и могут растаять в миг. Долговечное — это то, что у нас невозможно отнять. Это не то, что мы получаем, а то, какими становимся. Приобретенные качества, добродетели, опыт, то есть то, что делает нас крепче, добрее, мудрее, терпимее, справедливее, выносливее. Или опыт настоящего, как любовь, например.
Это то, что действительно будет всегда нашим, и только это является тем, чего не лишиться, в нашей власти. Отсюда, второй важный вопрос, на который нужно ответить здесь, это «Каким я хочу стать?» И подходящая здесь завершающая пункт фраза: «Быть, а не казаться».
Красота
«Что есть красота в человеке?» Это гармония, соразмерность! Для эллинов, чьими преемниками были римляне, определяющим в жизни был один закон, сформулированный Солоном, законодателем Афин: «Мера во всем!» Золотая середина, без крайностей, а именно так понимал добродетель известный греческий философ Аристотель, — вот что будет красотой в человеке. Соразмерность, гармония, целостность.
И еще, если говорить о действиях, то гармоничными будут являться действия, которые едины и в мыслях, и чувствах, и в поступках, и в идеях. Ведь, к сожалению, как часто бывает так, что мечтаем мы об одном, думаем о другом, хотим третьего, а заняты проблемами совсем иными. Нужно найти то, что соберет весь наш внутренний мир в единое целое. Здесь мне хочется вспомнить картину «Витрувианский человек» Леонардо да Винчи или «Совершенный человек». Почему так? В первую очередь потому, что он гармоничен. Но, помимо золотой пропорции, по которой выстроено тело человека, в этой картине есть еще два важных элемента. Человек вписан одновременно в окружность и в квадрат. В древней геометрической символике, которую мы встречаем еще у пифагорейцев окружность отражает духовное, а квадрат — материальное. Поэтому совершенный человек — это тот, в ком во всей полноте проявлено и то, и другое. И все находится на своем месте.
Леонардо да Винчи. “Витрувианский человек”
Завершая, хочется, как и антики, провести универсальную параллель. Внутренний мир человека —это здание, которое мы строим. Каким оно будет — неким хаотичным пространством чулана, в который снесли все ненужное, или величественным храмом, — решать нам. И то, что это целиком зависит от нас, не может не радовать. И спасибо Витрувию Марку Поллиону за универсальную модель, практичную и в наше время.
Алексей Выборнов
ЮРИЙ_КОСАГОВСКИЙ все записи автора
Каноны красоты в архитектуре
Понятие о том, что считать красивым, а что нет, довольно субъективно. Тем более, если речь идет об архитектуре. Сто лет назад выделить самые красивые, впечатляющие здания проблемой бы не стало. Парфенон? Пожалуй. Тадж-Махал? Разумеется! Собор Святой Софии? Конечно… (продолжение ниже – Ю.К.)
Тадж Махал – у меня вызывает сомнение как объект красоты и по простой причине что сын отца посадил в тюрьму и значит так его воспитала мать в нелюбви к отцу – тогда что это за здание-памятник любви? нет это памятник тирану и только… но прокомментирую представленные образцы красоты…
КРАСИВО ТО ЧТО ПОЛЕЗНО – СОКРАТ
============== комментарии об архитектуре по Сократу ==============
это удобно объявить красоту субъективной и в мутной воде всучивать все что угодно…
из показанного здесь самое милое конечно Гауди
и почему это красиво и полезно по Сократу?
– да потому что это ближе к природе
ну да кажется что это выросли такие кактусы
– это гигантские башни у Гауди – Саграда Фамилия
Искупительный храм Святого Семейства
“лес древовидных колонн”
– так сам автор представлял образ здания
а вот то что башни соединены перекладиной
– вызывает сомнение по эстетике
при всем том что Гауди величайший гений архитектуры
прокомментирую то что представлено еще
Золотой храм Амритсар Индия
когда много золота это вульгарно уже по ощущению
фактура и рисунок украшений – мелки
здание кажется чернильницей витиеватой на письменном столе
– т.к. нет основного – монументальности
Великая мечеть Дженне Мали
производит очень приятное впечатление
своей и рукотворностью и монументальностью
но воинственный вид никогда не может стать красивым
как бы Сократ меня не убеждал бы в полезности
в удобстве обороняться…
– в искусстве красота имеет пользу только духовную
Ват Ронг Хун (Белый храм) Чианграй Таиланд
мелок по фактурам и рисункам
кажется дунет ветер и все исчезнет
– это противоположность монументальности
это не архитектура а нанизанные красивости до одурения
как в кошмарном сне – бббббббббррррррррррр!!!!!!!!
– холодом веет и ложной красотой…
Бурдж-эль-Араб (Арабская башня) Дубай ОАЭ
вычурная бессмыслица – образ лодки
которую воткнули на половину в песок
много претензии без всяких оснований
– не за что зацепиться глазу чтобы получить удовольствие
это говорит что слишком долго думали как взять побольше с Эмиратов
и редактировали сами себя какие-то хитрецы
которые не умеют создавать а умеют компилировать
– ну да это платье для голого
богатого короля из сказки Андерсена
Музей Гуггенхайма в Бильбао Испания
тоже что то без всякого образа
т.е. безобразное?
опять таки редактировали и сомневались
и сделали в конце концов
образ скомканных бумажек
с перепутанными архитектурными проектами
Gresham Palace Будапешт Венгрия
это мило но уже было… было…
Therme Vals Вальс Швейцария
мрачно как тюрьма
и осточертевшая прямоугольность
доведена до точки кипения
Монастырь Гнездо тигра Бутан
не красиво с точки зрения Сократа
– не полезно жить в таких опасных условиях
и подвергать опасности людей
строить там дома – дико и безобразно…
(безобразно – когда нет образа для подражания)
это оставил на десерт:
Библиотека Бранденбургского технического
университета Котбус Германия
производит приятное впечатление
наконец ушли от прямоугольности
и прямых линий и пришли к овальности
“овальные линии эстетичнее угловатых” – Шиллер
его фраза запомнилась мне случайно
когда я листал его книгу в школьной библиотеке
так и не решившись взять его почитать
но овальность – стало основой как ни странно
и в моей живописи из кругов – рондизм
и в основе моей Теории Архитектуры Будущего
– овальность и природна (и арбуз и орбиты
атомов и планет – овальны) – и в тысячи раз прочнее
т.к. вместо линии крепления по стенам и фундаменту
мы имеем площадь крепления здания
и это прочнее в тысячи тысяч раз
РОНДИЗМ В АРХИТЕКТУРЕ
а вот здания будущей рондической архитектуры
по моим представлениям
и видео-фильм
*************************
*********************
==
Сегодня, благодаря огромному вкладу модернистов, понятия о красоте в архитектуре изменились. Красив ли 60-этажный отель-парус в Абу-Даби? Можно ли поставить его в один ряд с удивительной и странной, но тоже далекой от традиционных канонов красоты Саграда Фамилией в Барселоне? Мы считаем (не претендуя, впрочем, на объективность), что да. Потому что увидев впервые каждую из этих построек, вы почти наверняка выдохните немое “Вау!” Итак, в нашей подборке – 10 самых впечатляющих зданий мира.
Золотой храм, Амритсар, Индия
Эта главная святыня сикхов находится в центре того, что когда-то было лесистым островком в центре озера. Будда пришел сюда, чтобы начать медитировать, точно так же, как и Гуру Нанака, основателm веры сикхов, 2000 лет спустя. Хармандир, или “Божий храм”, был построен и разрушен много раз, прежде чем в 1700-х годах была возведена его нынешняя версия.
Храм открыт 20 часов в сутки, с 6 утра до 2 часов ночи ежедневно. В ночное время (тогда он особенно прекрасен) храм подсвечивается и словно пылает.
Сияние позолоты, которая покрывает все здание, смешение индуистских и мусульманских архитектурных стилей… Впечатление усиливается благодаря отражению в воде и религиозной музыке, которая издается из храма и днем, и ночью.
Великая мечеть Дженне, Мали
К югу от Сахары, в старейшем городе Африки, Дженне, вы найдете монументальную мечеть, построенную из глиняных кирпичей африканским племенем догоны, которые используют глину так же, как римляне использовали мрамор.
Каждая из башен мечети увенчана местным архитектурным декором: страусиным яйцом, символизирующим плодородие и удачу.
Мечеть была построена в центре того, что когда-то (а именно в XIII веке нашей эры) было процветающим торговым городом. Сама же она, выходящая на рыночную площадь, датируется 1906 годом. Каждую весну местные каменщики покрывают мечеть новым слоем глины, чтобы здание не теряло своей формы.
Ват Ронг Хун (Белый храм), Чианграй, Таиланд
Честно говоря, сложно сказать наверняка, можно ли считать этот современный буддийский храм, возведенный в 1997 году (строительство еще продолжается) красивым или… скорее уродливым. Тем не менее, вау-эффект гарантирован в любом случае.
Наряду со статуями Будды и древних мифологических персонажей, на фресках вы так же сможете рассмотреть и “новых богов”: Бетмена, Супермена и Нео из “Матрицы”.
В отличие от большинства тайских святынь, этот грандиозный проект художника-архитектора Chalermchai Kositpipat полностью лишен цвета (среди туристов он широко известен как Белый храм). Его чрезмерно богатые элементы, мозаика – все полностью белоснежное (символ чистоты). И только внутри сидит Золотой Будда.
Бурдж-эль-Араб (Арабская башня), Дубай, ОАЭ
Этот 60-этажный отель в виде паруса, расположенный на своем собственном острове, задуманный как национальный символ Дубая, поражает своей монументальностью. Но главная его красота заключается в деталях: на вершине паруса, на высоте в 600 футов расположен атриум – выше, чем где бы то ни было.
Для оформления интерьера не жалели самых дорогих материалов. Только сусального золота ушло восемь тысяч квадратных метров.
Музей Гуггенхайма в Бильбао, Испания
Придуманный американско-канадским архитектором Фрэнком Гэри, этот удивительный музей (кое-кто называет его “величайшим зданием нашего времени”) по началу представлял собой пример того, какой должна быть архитектура депрессивных промышленных городов.
Сегодня, блестящий волнистый музей выглядит уже не так дико и странно, как раньше, и воплощает собой, скорее, определенный взгляд на архитектурное искусство конца XX века, сложного по форме и острого по содержанию.
С другой стороны, на этом месте вполне могла оказаться другая постройка Фрэнка Гэри, его первое здание, белый Музей дизайна Vitra в городе Вайль-на-Рейне в Германии.
Библиотека Бранденбургского технического университета, Котбус, Германия
В то время как многие архитекторы предпочитают чистое гладкое стекло, швейцарская фирма Herzog & de Meuron специализируется на текстурах. Эта технологически сложная университетская библиотека, спрятанная в темном углу Восточной Германии, обернута в матовое стекло с выгравированными на нем письменами на разных языках мира.
Семиэтажное здание (с его центральной винтовой лестницей ярко-малинового и зеленого цветов) имеет форму амебы, что уже само по себе интересно.
В естественной среде, окруженное маленькими прямоугольными характерными для Восточной Германии домиками, здание выглядит особенно впечатляющим.
Gresham Palace, Будапешт, Венгрия
Всего-то и нужно было 125 миллионов долларов для того, чтобы вернуть к жизни эту жемчужину стиля модерн, возведенную в 1906 году архитектором Zsigmond Quittner.
Первоначально построенное как символ лондонской компании Gresham Life Assurance Company, здание было подвержено разрушению сначала в годы Второй мировой войны, а затем коммунистами. Теперь это Four Seasons Hotel, ослепительный после реконструкции и с впечатляющим торговым пассажем под стеклянной крышей.
В Gresham есть хороший ресторан по образцу кафе, где местная интеллигенция обожает завтракать кофе и булочками.
Therme Vals, Вальс, Швейцария
Это необычные бани, расположенные в основном под землей, содержат сеть термальных бассейнов, собранных из порядка 6000 слоистых плит местного камня, нарезанных по точной схеме архитектора Питера Цумтора.
Травяные крыши перемежаются здесь с разбросанными тут и там мягкими фонарями, приятно освещающими места для купания. Общий эффект получился самым редким, какой только можно встретить в архитектуре: безвременье.
Рядом располагается гостиничный комплекс постройки 1960-х годов. Цумтор работал там над декорированием столовых приборов. Попробуйте напитки в Голубом зале.
Монастырь Гнездо тигра, Бутан
Опасно расположенный на обнаженной скале, на 2600 футов возвышающейся над долиной Паро, Монастырь Такцанг-лакханг, или Гнездо тигра, это то, от чего по-настоящему захватывает дух.
Само сооружение, датируемое 1692 годом, было построено рядом с пещерой, где, как говорят, в VIII веке проводил свои медитации индийский Гуру Ринпоче. Сама пещера, как и монастырь сегодня является одной из самых священных святынь Бутана.
Рассказывают, что Гуру Ринпоче добирался сюда, восседая на летающей тигрице. Посетителям же для того, чтобы достичь монастыря, предстоит трудное и продолжительное восхождение но собственных ногах.
Саграда Фамилия, Барселона
Визионер-мечтатель, каталонский архитектор Антонио Гауди потратил более 40 лет своей жизни на возведение этого впечатляющего, хаотично сложного, и до сих пор незавершенного собора в готическом стиле модерн.
Выходящий на восток, Рождественский фасад (Nativity façade) – единственная часть собора, которая была завершена самим Гауди.
После его безвременной кончины в 1926 году (он был сбит трамваем), его соратники продолжали работу над скульптурным шедевром мастера, и несмотря на то, что первоначальные чертежи были уничтожены во время гражданской войны в Испании, строительство собора продолжается и сегодня. Его планируют завершить только к 2026 году.
-=-
теги: Гауди красота Сократ рондическая архитектура
.