Польза науки в жизни человека аргументы

Отличный ответ, хотя два указанных вопросы по сути практически идентичны.
Только где же самоценность свободы с… Читать дальше

Вопрос получился очень широким, поэтому отвечу за философию и религиоведение.

В философии первое, что приходит на ум, это различные формы т. н. “практической философии”. Хорошим примером является Оскар Бренифье, который рассматривает философию как своего рода универсальный метод рационального, критического мышления, которому можно обучать, например, в контексте бизнес-треннингов, треннингов коммуникации, занятий с детьми и т. п. Сам Бренифье называет это “философскими семинарами”.

Во время таких семинаров Бренифье провокативными вопросами заставляет участников задуматься над тем, какие нерациональные элементы есть в их мышлении, и как они мешают нам правильно, конструктивно действовать. Это может быть болезненно, но надолго заставляет задуматься.

Интересной темой является вообще приложение философии к педагогике в более широком смысле, так называемая “философия образования”, актуальными и вполне прикладными являются и вопросы биоэтики, связанные с дискуссионными медицинскими темами, такие как аборты, эвтаназия и т. п.

Логика имеет практическое приложение в теории аргументации, и свою актуальность она не теряла никогда. То же можно сказать про различные формы социальной философии, приложения которой связаны с практическими действиями по преобразованию общества (как, например, в марксизме).

В религиоведении прикладных тем еще больше. Я, например, занимаюсь, среди прочего, изучением новых религиозных движений (которые иногда безграмотно называются “сектами” или “культами”). Это достаточно актуальная и вполне прикладная тема, требующая от религиоведа работы “в поле”, то есть непосредственного общения с представителями различных религиозных групп: неоязычниками, саентологами, вайшнавами и т. п. На мой взгляд, это очень интересно.

Многие религиоведы занимаются проблематикой, связанной с исламом. У этой темы сейчас тоже масса практических приложений.

И это только первое, что пришло на ум.

Искусство отделилось, с одной стороны, от науки, с другой – от ремесла. В древности существовало понятие благородных (свободных) искусств, к которым относились грамматика, риторика, геометрия, музыка – и все это было подготовкой к тому, чтобы заниматься философией. Неспроста философские штудии обычно завершали курс обучения в классической древности: выучившись у грамматика и ритора, человек отправлялся в какой-нибудь культурный центр античного мира (к примеру, Афины) и там слушал лекции известных философов. Как видите, такие привычные виды искусства, как живопись и скульптура, в расчет не берутся. Этим видам искусства была выделена сравнительно утилитарная роль: они обслуживали ценностные потребности античной гражданской общины. Скажем, греческие скульптуры изображают в основном богов греческого пантеона (и здесь мы имеем дело с церемониями официальных полисных культов) и каких-то выдающихся лиц, которые прославились деяниями (законодатели, полководцы) или какими-то достижениями (к примеру, победители спортивных состязаний). Римский скульптурный портрет возникает из традиции снимать посмертную маску с представителя рода – эти маски, выставленные в доме, являлись наглядной родословной знатного человека. Позднее мы видим скульптуры на римском форуме, которые были призваны знакомить римлян с их историей в лицах или прославить человека, сделавшего какое-то благо для государства. Вообще, при знакомстве с античной культурой важно понимать значение общественной жизни для человека классической древности и ее преобладание над жизнью частной. Изобразительное искусство должно было подчиняться задачам этой общественной жизни. Частные же заказы были сориентированы на личные вкусы приобретателей: художник/скульптор, занимая положение ремесленника, не имел права на суждение «я так вижу». Он должен был, к примеру, нарисовать картинку, которая должна была украшать столовую богатого человека и, скажем, возбуждать его аппетит. Конечно, имеем мы случаи, когда предметы изобразительного искусства, которые невероятно ценились (немало их приведено у Плиния Старшего), однако здесь обычно решающим фактором была слава мастера, как правило – древнего, создавшего то или иное произведение.

Что касается поэзии, то она в общем должна была подчиняться устоявшимся образцам. Древние придавали большое значение форме, и потому написать произведение в вольной стихотворной форме, к примеру, было бы невозможно. Вводимое новшество должно было встретить широкий отклик. Опять же, автор сильно зависел от вкусов публики: либо он, к примеру, прославлял гексаметром эпические деяния или военные походы, и тогда мог получить поддержку от влиятельных покровителей; либо создавал поэзию или прозу, которую интересно было бы читать или она была бы на злобу дня (поэт-сатирик Марциал в этом смысле яркий пример). Пьесы – отдельная тема. Сейчас театральный режиссер имеет возможность опять же отсылаться к «авторскому прочтению / видению», в древности же автор, ставя свою пьесу, мог быть освистан и даже выгнан вон из театра. Публика была хозяином, и великие драматурги, к примеру – Еврипид, Менандр, Теренций – далеко не всегда пользовались ее благосклонностью. Первый даже однажды вынужден был выслушать советы о том, как «улучшить» свою пьесу, – и хотя ответил он с достоинством, но сам по себе факт достаточно показательным. 

Подводя итог, нужно сказать, что сейчас искусство обладает свободой. Оно никому ничего не должно. Часто мы видим ситуацию, когда человек, что-то не воспринимая, рискует быть осмеянным, получить упреки и т.д. В древности все было иначе – человек был мерилом ценности искусства, искусство должно было отвечать его потребностям, которые, в свою очередь, диктовались особенностями сознания, характерного для людей классической древности.

Итак, давайте вспомним недавнюю историю. 11 сентября 2001 года произошёл теракт. И после этого все внезапно осознали, что существует такая вещь, как терроризм, с которым надо как-то бороться. Прошло 16 лет. Мы с вами уже давно живём в мире, учитывающем существование терроризма – проверки в аэропорту, одержимость безопасностью, мировая политика. Но за все это время так и не было найдено ни одного действенного способа борьбы с терроризмом. Меры безопасности не помогают – теракты по всему миру продолжаются. Антитеррористические операции бесполезны – террористы залегают на дно и вместо убитого лидера немедленно появляется новый. Остаётся только один метод борьбы – культурный. Никто, по существу, не понимает, кто такие террористы, какова их психология и чем они руководствуются в своих действиях. И поэтому вопросом занялись историки ближнего востока, историки ислама, специалисты по ближневосточной литературе, по антропологии религии и антропологии войны, психологи. И именно они смогли дать ответы на некоторые важные вопросы: почему терроризм так популярен на ближнем востоке, как им удается вербовать столько людей на западе, как с терроризмом связан ислам в своём радикальном изводе и как он определяет действия этих людей и тд. 

Другой пример. Все когда-то соприкасались с серией игр “Герои меча и магии”. Пятую часть делала русская компания Nival. Так вот саундтрек к этой пятой части, если прислушаться, построен на секвенциях Реквиема. Существа, которыми вы управляете – ангелы, волшебные существа, демоны – позаимствованы из средневековых бестиариев, рукописей о демонологии и ангелологии, богословских трактатов. И, в общем, на этом христианском визуальном ряде построена и вся эта серия, и почти любая фентезийная игра, которая когда-либо выходила. Казалось бы, такая современная вещь, как видеоигра, глубоко укорененная в массовой культуре – какое отношение она имеет к средневековым богословским вопросам? Самое прямое. Культура никогда не равна самой себе, никогда не существует в вакууме. Она все время черпает источники подпитки себя в других культурах – разных времен и разных языков. 

Гуманитарии занимаются изучением культуры в разных её проявлениях. Филологи изучают тексты – основной механизм передачи опыта той или иной культуры; историки – то, как культура проявляла себя в политических, экономических, социальных практиках; философия занимается осмыслением культуры современной, опираясь на опыт мысли всей мировой философии до себя; перечислять можно долго. При этом Гуманитарии – это не художники и не поэты. Творчество – это прекрасно, но Гуманитарии занимаются принципиально иным. Творчество создаёт культуру, гуманитарные науки её изучают. Развивать технологии – это прекрасно, но новые технологии немедленно оказываются вовлечены в новые культурные механизмы. Невозможно создать ту или иную технологию, если культура к ней не готова. Именно поэтому римляне, знавшие силу пара, так и не изобрели паровой двигатель. Культура похожа на систему морей и океанов – они постоянно сообщаются между собой, и погребает в себе все, что туда попадает, будь это затонувший корабль или атомная боеголовка. Вся наша жизнь определяется культурой, в которой мы живём, языком, на котором мы разговариваем, литературой, которую мы читаем (или читали наши родители, или читают наши дети). И, если представить, что гуманитарные науки вдруг исчезли, то мы останемся в вакууме, неспособные объяснить себе, почему мы поступаем так, а не иначе, откуда мы взялись, как взаимодействовать со всеми этими людьми, которые нас окружают. Вот зачем нужны гуманитарные науки и Гуманитарии, работающие с ними. И только очень недальновидный и не желающий включить голову человек может утверждать, что они нужны исключительно для пополнения рядов кассиров. 

Если вам стало интересно, что это за звери такие, Гуманитарии, и какой фигней они там все же занимаются, могу отправить вас на сайты

Магистерия

Arzamas

Там хорошие люди хорошо объясняют, что такое гуманитарная дисциплина и зачем она нужна.

К уже перечисленному добавлю, что сейчас, в быстро развивающемся мире, человек просто обязан сам уметь развиваться, не отставать и учиться.

насчёт незначительного процента людей, стремящихся к знаниям и удерживающих у себя эти знания – эээ… нет, не согласен. Есть библиотеки, пока ещё есть интернет – развивайся не хочу. Узнавай новое – сколько влезет. Почему же вдруг кто-то не собирает делиться багажом знаний с массами? оО

Сейчас у всех есть возможность учиться – ну, не считая тех, у кого нет доступа в интернет или хорошей библиотеки поблизости. Так учитесь. И не только тому, что уже известно. Учитесь приспосабливаться.

Никакая. Смиритесь. Как европейцу хотелось бы написать, что христианство, но это будет неправдой (об этом в самом конце).

Наука как таковая сформировалась на закате 19 века. Наука предельно узкая и прагматичная, потому что это ни больше ни меньше чем инструмент познания материальной природы (математические) и человека (гуманитарные). Все что касается трансцендентального (т е жизнь после смерти, вопросы вечности и вопросы этики, морали, что такое добро и что такое зло) находится в прерогативе философии и религии (т к это так же часть философского труда человека). У философии совсем другая методика и терминология.

Весьма удручает тот момент, что серый обыватель и даже популяризаторы (но не сами ученые) науки пытаются совать науку туда, где ей не место вовсе. Наука – не религия и не идеология. Мировоззрение выходит далеко за рамки научного познания. По этому любая религия не находится в поле зрения науки. Хотите разобраться какая религия ближе к истине? У вас есть философия, у вас есть разум. Трудитесь ищите, ну а тот кто ищет, тот обязательно найдет. Наука вам тут не поможет. Не пытайтесь закрутить гайку ложкой, вы выбрали не тот инструмент.

Христианство дало толчок развитию науки, т к познание мира часть человеческого труда на пути к спасению. Синтез античной философии и христианской мысли создал томизм, который толкнул европейских мыслителей эпохи Возрождения создать то, что в будущем будет являться академической наукой. Есть еще одна религия, которая так же могла бы дать такой толчок, но этого не случилось – это конфуцианство. Там есть все предпосылки, но не хватило времени и исторических условий для этого. Ислам и иудаизм, вопреки всеобщему заблуждению, так же способствовали развитию науки, но их роль менее заметна.

Являюсь специалистом по темам – политология, социология, история. Увлекаюсь как…

Мистицизм, религия, отношения

Студент-теолог, англиканин, диванный философ, бездельник и любитель медовухи