Отказались от своей валюты в пользу доллара
2019-10-15T08:00
2019-10-15T07:59
https://ria.ru/20191015/1559776356.html
“Ползучий отказ от доллара” начался: центробанки сдают американскую валюту
https://cdn24.img.ria.ru/images/155926/75/1559267580_0:110:3077:1841_1036x0_80_0_0_16b32336762dfeb5e9c150841f67c49a.jpg
РИА Новости
https://cdn22.img.ria.ru/i/export/ria/logo.png
Иван Данилов
https://cdn22.img.ria.ru/images/149372/59/1493725903_0:0:2706:2705_100x100_80_0_0_7f36f047657061975e26af8dff604871.jpg
Флагман финансовой прессы Financial Times обнаружил любопытный феномен: мировые центральные банки постепенно, но последовательно снижают количество долларов в своих золотовалютных резервах. Эти данные плохо стыкуются с нарративом о всепобеждающей и незаменимой американской валюте, который так любят некоторые американские и российские экономисты.
“Доллар США давно возвышается над мировыми рынками и финансами. Но в этом здании начинают появляться трещины. Выдающаяся роль доллара в государственных фондах и международной торговле очень сильна и вряд ли быстро исчезнет. Но последние данные МВФ о резервах центральных банков показывают незначительный сдвиг в сторону от доллара, который, по мнению аналитиков, может сигнализировать о переосмыслении политического риска, заложенного в американские активы”, — сообщает нам издание.
Чтобы разобраться в генезисе этого процесса, который вполне можно назвать “ползучей дедолларизацией”, финансовые журналисты обратились к эксперту одного из крупнейших европейских банков — Дойче Банка, который подтвердил их подозрения и сразу предложил сугубо политическую версию, объясняющую действия мировых центральных банков.
“Центральные банки откалывают кусочки от “непомерной привилегии” доллара, — заявил Алан Раскин, глава отдела международной стратегии Deutsche Bank в Нью-Йорке. — Политика начинает оказывать такое влияние, которое может бросить вызов доминированию доллара”.
Следует отдать должное смелости мистера Раскина, который также сравнил снижение долларовых золотовалютных резервов с неким “вотумом недоверия в адрес американской исключительности”. Надо признать, что в этом взгляде на ситуацию есть рациональное зерно — это действительно вотум недоверия, но вряд ли в том смысле, в котором его понял стратег Дойче Банка. Трудно поверить, что управляющие золотовалютными резервами разных стран действительно пытаются послать американцам какой-то сигнал. Для этого пришлось бы исходить из предположения, что американцы готовы кого-то слышать и слушать, а это явно не тот случай. Более вероятное объяснение заключается в том, что наблюдается “голосование ногами” — то есть сокращение долларовых рисков со стороны тех, кто может в любой момент попасть под каток американских санкций.
Не стоит думать, что в этом процессе участвует только Россия: например, 40-процентный рост юаневых резервов центральных банков в 2019 году пришелся на Бразилию и Чили — страны, у которых с США вроде бы хорошие отношения, но которые, видимо, тоже ищут способы валютной диверсификации и снижения долларовой зависимости.
Западные журналисты справедливо указывают на факторы, ограничивающие использование главных конкурентов доллара: евро и юань. У многих государственных облигаций стран еврозоны сейчас отрицательная доходность — и это большая проблема для центральных банков, которым, с одной стороны, хотелось бы иметь больше евро в резервах, но, с другой стороны, не хочется систематически терять деньги, инвестируя их в облигации, которые, вместо того чтобы приносить прибыль, будут приносить убыток. У юаня другая проблема — несмотря на усилия Пекина по либерализации валютного регулирования, китайская валюта проигрывает в простоте и свободе использования своим западным конкурентам. На этом фоне очень хорошо (и это неприятная неожиданность для многих экспертов) смотрится золото. У золотого слитка нет политических рисков, конфисковать или заморозить его можно только с применением физической силы, а транзакции с золотом допустимо проводить вне системы SWIFT. На фоне отрицательных процентных ставок (которые уже есть в еврозоне и введения которых для доллара добивается президент США Трамп) тот факт, что подразумеваемая “доходность” золота — ноль процентов (масса золотого слитка в силу законов физики не увеличивается и не уменьшается с течением времени) делает его, как ни странно, высокодоходным инструментом.
Показательно, что западные статьи о дедолларизации мировой финансовой системы (даже такие обстоятельные, как материал Financial Times) не уделяют достаточного внимания дедолларизации самого важного элемента мировой торговли — рынка энергоносителей. В своем интервью FT министр экономики России Максим Орешкин фактически указал на то, что в нефтегазовом секторе дедолларизация может означать переход на торговлю нефтью и газом за рубли.
“Мы хотим (иметь возможность осуществлять сделки по продаже нефти и газа) в рублях в какой-то момент. Вопрос здесь заключается в том, чтобы это не привело к дополнительным издержкам, но если <…> мы сможем создать финансовую инфраструктуру и первоначальные затраты низкие, то почему нет?” — сказал министр.
Нужно отметить, что при любой попытке “протолкнуть” рубль в крайне ограниченный список валют, используемых для торговли энергоносителями (доллар и в гораздо меньшей степени — евро и юань), на медийную сцену сразу же выходит дружный хор иностранных и российских экспертов, которые заявляют о том, что эта идея изначально безнадежна и рубли в мире никому не нужны. В большинстве случаев критики подразумевают “отсутствие ликвидного рынка рублевых финансовых инструментов”, или, если говорить грубо, они намекают на то, что рубли некуда вкладывать.
Упрямая статистика говорит, что эти оценки просто не соответствуют действительности: за последние годы иностранные инвесторы пристрастились к покупке государственных облигаций Российской Федерации, причем рост популярности российских рублевых долговых инструментов произошел несмотря на санкции против России и информационную кампанию, направленную на дискредитацию нашей страны. По оценке Банка России, доля вложений нерезидентов в российские государственные рублевые облигации составляет 29%, так что интерес однозначно есть — и иностранные инвесторы сами покупают рубли для того, чтобы приобретать эти инструменты. Если за рубли в будущем можно будет покупать нефть, газ и привлекательные облигации, то нельзя исключать сценария, при котором рубль сможет поучаствовать в разделе “пирога дедолларизации”.
Время играет не на стороне американской валюты, однако у этого есть и негативные последствия. А именно: у Вашингтона может появиться желание как следует помахать “долларовой дубинкой” на прощанье. Впрочем, в долгосрочной перспективе это вряд ли принесет США хоть сколь-нибудь ощутимую выгоду.
Российское правительство работает над проектом по дедолларизации национальной экономики, который через «одну-две недели» должен утвердить премьер-министр Дмитрий Медведев. Как пишет издание The Bell, «запрета расчетов в долларах не будет». Смысл проекта заключается в переходе на взаиморасчеты в национальных валютах: с Китаем торговать в юанях, с Евросоюзом — в евро, со странами Евразийского экономического союза — в рублях.
Ранее первый вице-премьер, глава Минфина Антон Силуанов допускал, что РФ может отказаться от долларовых расчетов при торговле нефтью. «Не исключено. Мы существенно уменьшили наши вложения резервов в американские активы. По сути, уже доллар, который считался мировой валютой, становится рисковым инструментом для расчетов», — говорил Силуанов в эфире телеканала «Россия 1».
По его словам, при расчетах за экспорт нефти Москва может перейти на другие валюты и даже на рубль. «Несмотря на то, что расчеты контрактные осуществляются, исходя из долларовой оценки, мы можем даже фиксировать долларовый эквивалент, но получать за поставки нефти евро, получать другие свободно конвертируемые валюты, в конце концов, национальную валюту», — отметил Силуанов.
Американская валюта является самой популярной в международных расчетах: на ее долю приходится порядка 80% мировых операций. А какие страны слезли с долларовой «иглы»?
Дедолларизовались
Массово от использования долларов во взаиморасчетах девять лет назад стали отказываться латиноамериканские государства: Боливия, Венесуэла, Гондурас, Куба, Никарагуа, Эквадор.
В 2014 году взаиморасчеты в национальных валютах стали производить Бразилия и Уругвай. «Соглашение стало результатом долгих переговоров между странами, входящими в Меркосур, а также глобальных стратегий БРИКС», — говорил тогда представитель Федерального университета Рио-де-Жанейро Карлос Франсиско Тейшейра да Силва.
Позже дедолларизация дошла до Азиатско-Тихоокеанского региона. Так, доллары во взаиморасчетах больше не используют Китай и Австралия. В национальных валютах Поднебесная также торгует с Японией и Индией, а Япония — с Бразилией.
Кстати, ровно четыре года назад были проведены первые платежи в рублях между Россией и Северной Кореей. Торгует в национальной валюте наша страна и с Китаем: недавно на Шанхайской международной энергетической бирже были запущены торги нефтяными контрактами в юанях.
А недавно, на фоне обострения отношений Турции с США (Вашингтон вдвое повысил пошлины на турецкие сталь и алюминий — прим. ред.), президент республики Реджеп Тайип Эрдоган пригрозил Америке, что той придется «искать новых союзников». Кроме того, Анкара намерена перейти на расчеты в национальных валютах в торговле со своими союзниками: Россией, Китаем, Ираном и Украиной. «Если страны Европы тоже захотят избавиться от доллара, то Анкара готова перейти и с ними на аналогичные расчеты», — пообещал турецкий лидер. Тогда же он призвал население обменивать доллары и евро на национальную валюту. Дело в том, что турецкая лира стремительно девальвируется на фоне опасений из-за ухудшения отношений с США.
Но дальше всех в отказе от долларов зашел Иран. В свое время экс-президент Исламской республики Махмуд Ахмадинежад называл американскую валюту «никчемной бумажкой». В 2008 году Тегеран запустил торговую площадку, где нефть и газ продавались за иранский реал. Сейчас, когда отношения Тегерана и Вашингтона в очередной раз зашли в тупик и Дональд Трамп грозит ввести против страны новые санкции, Иран объявил, что полностью отказался от американской валюты.
«Все министерства, государственные организации и фирмы обязаны использовать евро как основную валюту в отчетах и при публикации статистики», — отмечается в официальном сообщении иранского правительства.
Как сказали в Иранском Центральном банке, помимо евро, при взаиморасчетах с другими государствами будут использоваться турецкая лира, южнокорейская вона и российский рубль.
Что заменит доллар?
По словам главного аналитика Центра аналитики и финансовых технологий Антона Быкова, для отказа от доллара необходимо главное условие: «объективность» курса и курсовая стабильность расчетных валют. В противном случае конверсионные издержки (и, как следствие, финансовые риски) будут тем выше, чем больше объем товарооборота.
«Для иллюстрации этой темы можно вспомнить попытки образовать некий валютный союз в рамках исторически и географически близких стран Евразийского экономического союза (Россия, Казахстан, Белоруссия). До 2014-2015 года тема создания общей расчетной валюты в рамках ЕАЭС очень активно обсуждалась на уровне глав государств и была одной из ключевых в рамках глубокой экономической интеграции. Однако уже к середине 2015 — началу 2016 года про эту тему забыли. Причиной этого, очевидно, стал обвал рубля или, говоря экономическим языком, введение Банком России „плавающего курса“. Дружественным странам не могло понравиться это одностороннее действие, в результате которого их продукция стала резко неконкурентоспособной по сравнению с российской», — поясняет Быков.
Единственными подходящими альтернативами доллару эксперты называют юань и евро. Но и здесь есть определенные риски. Для евро это политическая устойчивость Евросоюза (и сохраняющаяся зависимость от США). Для юаня — отсутствие свободной конвертации, высокая вероятность искусственной девальвации со стороны китайского регулятора в случае возникновения проблем в экономике Поднебесной.
Несмотря на все заявления российских чиновников об активной дедолларизации, дальнейшие ее масштабы под вопросом. Эксперты сильно сомневаются, что она будет идти ударными темпами. Доля расчетов в национальных валютах мала, поскольку они волатильны и страны не готовы переходить на них. Единственная альтернатива — переводить и дальше экспортные контракты в евро. Но в большом объеме это не выгодно самой Европе, поскольку это может привести к укреплению европейской валюты и ударить по экспорту из ЕС.
Судя по последним заявлениям чиновников, активный курс на дедолларизацию продолжается. Как сказал на днях президент России Владимир Путин, сейчас приходится думать о том, как обезопасить себя от того, чтобы США стали использовать свою валюту как инструмент политического давления и диверсифицировать расчеты.
По его словам, между странами Евразийского экономического союза 72% расчетов осуществляется в рублях, кроме того, многие страны мира задумываются и переходят к расчетам в национальных валютах.
«Я думаю, что переосмысление этой ситуации обязательно должно прийти к правящим кругам США», — отметил глава государства.
По словам Путина, расчеты в долларах в мировой торговле падают. «Было 50% с лишним, стало 45%», — заявил президент.
Дедолларизация в России и мире действительно продолжается, констатируют опрошенные «Газетой.Ru» эксперты. Это заметно, в частности, по тому, как страны продолжают сокращать свои резервы в долларах.
Согласно статистике МВФ, доля доллара в них сократилась до минимального уровня с 2013 года — это $6,79 трлн или 61,63% от всех объемов резервов.
Российский Центробанк только за последний год почти в два раза сократил долю доллара в структуре резервов — до 23,6% по состоянию на 31 марта 2019 года, против 43,7% годом ранее, одновременно нарастив долю юаня, евро и золота.
Это следует из последнего «Обзора деятельности Банка России по управлению активами в иностранных валютах и золоте», опубликованного на сайте регулятора.
Избавляются страны и от доллара в расчетах по бизнес-контрактам. В частности, это касается военных и в целом экспортных контрактов России.
Так, «Газпромнефть» и «Сургутнефтегаз» начали перестраховывать себя от возможных рисков из-за санкционной политики Соединенных штатов Америки и ввели изменения в экспортные контракты с возможностью оплаты в евро, сообщало агентство Reuters. В мае 2018 года Евросоюз перешел на расчеты в евро за нефтепродукты, поставляемые из Ирана.
Часть взаиморасчетов России с иностранными партнерами, не только среди Евразийского экономического союза, действительно проходит в местных валютах, но доля эта все равно небольшая, говорит член совета директоров компании «ФинЭкспертиза» Агван Микаелян.
При этом эксперты очень сильно сомневаются, что ее удастся серьезно нарастить в ближайшее время. Все контракты, которые в России могли перевести, в основном уже перевели в другие валюты, отличные от доллара, говорит аналитик «Финам» Алексей Коренев. По его мнению, хотя доля отказа от доллара в контрактах и будет расти, но медленнее, чем раньше.
Так, если внимательно посмотреть структуру товарооборота России и Китая (по данным за прошлый год — более $100 млрд), то окажется, что большая часть его проходит, несмотря на все лозунги по отказу от доллара, совсем не в национальных валютах, замечает Коренев. По итогам 2018 года, например, доля расчетов в нацвалютах двух стран составила менее 17%. На долларовые контракты до сих приходится более 75% оборота.
Как поясняет Микаелян, отказываться от доллара в контрактам странам вообще неудобно из-за волатильности курсов национальных валют.
Многие контракты, если их перевести на нацвалюты, будут гораздо дороже и содержать транзакционные издержки, отмечает Коренев.
«Транзакционные издержки при расчетах в валюте отличной от доллара в основном будут связаны с расходами на валютную конвертацию. Большинство валют отличных от доллара как яркий тому пример турецкая лира — несут в себе существенный валютный риск из-за повышенной волатильности», — объясняет финансовый аналитик «БКС Премьер» Сергей Дейнека.
Так что неудивительно, что дедолларизация в России идет не в пользу расчетов в национальных валютах, а в пользу перевода контрактов в евро.
По данным Федеральной таможенной службы (ФТС), за пять лет, которые наша страна живет под санкциями со стороны США, доля евро в расчетах нашей страны с ее торговыми партнерами выросла — с 18,1% до 34,3%.
При этом, по словам опрошенных «Газетой.Ru» экспертов, вообще уйти от доллара в пользу других валют и евро, крайне сложно, так как самый главный мировой товар — нефть — котируется именно в нем.
Чересчур активная дедолларизация не выгодна самой Европе.
Масштабный отказ Европы от долларовых расчетов формирует риски для самой европейской экономики, отмечает Сергей Дейнека.
ЕС остается одним из крупнейших импортеров энергоносителей, за которые союз расплачивается в основном долларами. И пока не будет создан достаточно ликвидный нефтяной бенчмарк (индикатор для оценки рынка — «Газета.Ru»), номинированный в евро, оплата за нефтяные поставки евро будет связана с повышенным валютным риском.
Поэтому объемы транзакций в евро даже на нефтяном рынке сейчас очень скромные. Масштабный переход на расчеты в евро не выгоден самой Европе, отмечает он.
Помимо сопутствующих курсовых рисков при расчетах «не в долларах», экспортная компонента европейской экономики также может испытать давление, добавляет Дейнека.
Другими словами, если Европа откажется от доллара в глобальном масштабе и будет рассчитываться за импортные поставки в своей национальной валюте, то евро получит определенный стимул для укрепления. Как следствие, более крепкий евро «урежет» доходы европейских экспортеров, так как товары, произведенные в еврозоне, подорожают и окажутся неконкурентоспособными на других рынках, поясняет Микаелян.
После обвала турецкой лиры по всему миру дешевеют валюты развивающихся стран. И в Турции, и в других государствах (например, в России) винят во всем администрацию Дональда Трампа и ищут пути отказаться от доллара. Чем так плоха американская валюта? Может ли мир без нее обойтись? Может ли сам доллар обвалиться? На эти и другие вопросы о главной валюте мира «Медуза» попросила ответить профессора финансов Российской экономической школы и заместителя проректора по академическим вопросам Олега Шибанова.
Почему многие страны рассчитываются между собой в долларах?
«Страны» как покупатели и продавцы едва ли теперь существуют — потому что расходы бюджета составляют меньше 20% мировых покупок. Есть фирмы и люди, которые выбирают и приобретают товары и услуги, — и они решают, в какой валюте им выгодно проводить сделки.
Для расчетов по международным сделкам нужно, чтобы используемая валюта была достаточно стабильной и позволяла накапливать средства. Например, валюта с очень высокой инфляцией, или та, по которой государство отказывалось выплачивать долги, выглядит ненадежной. Представьте расчеты в венесуэльском боливаре — с его инфляцией в сотни процентов в отдельные годы.
Доллар отличается от многих валют как раз низкой инфляцией (в США она примерно 2% в год начиная с 1981 года), а также по федеральному долгу с 1933 года. Кроме того, по номинальному объему экономика США остается по крайней мере с 1945 года — а значит, всегда есть возможность обменять доллары на товары и услуги самой производящей страны.
Евро — тоже надежная валюта. А в Китае, второй экономике мира, есть юани. Почему бы не перейти на них?
Постепенно это происходит. Европейская и китайская экономики становятся все больше, и существенная часть торговли может осуществляться в их валютах. Но переход оказался гораздо медленнее, чем все ожидали. Скажем, евро уже около 20 лет, а эту валюту не так часто используют в международных расчетах, как доллар. Доля доллара в 2018-м составляет около 42%, евро — около 36%, а юаня — менее 2%.
Дело в том, что для юаня есть более существенные ограничения, чем для доллара и евро, — из-за более закрытой финансовой системы и ограничений движения капитала между Китаем и остальным миром.
Россия может продавать нефть за рубли или, к примеру, за юани?
В целом — да. В частности, при продаже нефти и газа по прямым контрактам в Китай или Турцию вполне реально перейти на свои валюты, хотя это и усложнит ценообразование: как понять, сколько лир на самом деле стоит кубометр газа, если лира может упасть за день на 18%?
Вопрос еще и в том, как эти деньги компании смогут использовать на втором шаге. Например, компания, которая занимается экспортом нефти, едва ли одновременно будет импортером продовольственных товаров из Китая в Россию. А значит, значительную долю полученных за нефть юаней ей придется обменивать на доллары — чтобы купить после этого оборудование для производства, или накопить средства для будущих инвестиций, или заплатить дивиденды акционерам компании (среди них относительно мало китайских инвесторов и относительно много американских и европейских).
Значит, мы введем дополнительное усложнение деятельности фирмы, которой придется управлять разными валютами. А любое усложнение увеличивает издержки.
США и правда влияют на мир с помощью доллара? Например, они используют его в торговых войнах?
Наверное, еще в 2000-х можно было бы сказать, что нет, но сначала президент Обама, а затем и президент Трамп решили, что можно использовать ограничения на операции с долларом для угроз другим странам.
Здесь нужно разделить понятия. В торговых войнах — то есть в надежде за счет целенаправленного, скорее даже государственного, ослабления своей валюты продавать больше товаров в другие страны — доллар использовать сложно. В мире каждый день на валютных рынках происходит торговли на пять триллионов долларов, и почти 90% этого объема связано с долларом. Годовой объем экономики США — более 20 триллионов долларов, то есть за неделю торгов происходит обмен объемами доллара, которые превосходят валовый внутренний продукт за год. В таких условиях сильно влиять на курс у государства не хватит ресурсов — он все равно будет определяться спросом и предложением.
Но США считают, что можно использовать долларовые операции для влияния на санкционные страны. В частности, президент Трамп получает запросы от сената на то, чтобы ввести запрет на взаимодействие с американскими банками для крупнейших российских финансовых организаций, включая Сбербанк и ВТБ. Если такой запрет введут, банки не смогут вести расчеты в долларах, и это сильно усложнит жизнь и российским нефтегазовым компаниям, поскольку большинство контрактов на эти товары заключаются именно в этой валюте.
Наверное, такое предложение и вынуждает говорить вице-премьера и министра финансов Антона Силуанова о ненадежности доллара. Она не в том, что доллар нестабилен — напротив. Но использование ограничений или запретов на операции с долларом — это финансовое оружие массового поражения банков.
Доллар может вдруг обесцениться? И что тогда будет?
Это весьма теоретическая перспектива. Как у любой свободно плавающей валюты, стоимость доллара может меняться, и он периодически ослабляется к другим валютам. Но США, повторим, до сих пор самая крупная экономика, которая поддерживается внутренним спросом (он составляет более 2/3 ВВП США), а внешний мир с удовольствием покупает американские товары — от iPhone до сложных технологических решений в нефтегазовой отрасли. Поэтому вероятность сильного падения доллара низкая.
Есть, правда, вариант, когда американцы могут создать кризис своими руками. Например, до сих пор политики почти каждый год договариваются по вопросу повышения номинального предела для госдолга. Если в какой-то момент политика перевесит экономику, может возникнуть временный технический дефолт по обязательствам государства. Вероятность этого относительно низкая, поскольку бюджет в первую очередь будет сокращать другие расходы, а платежи по долгу оставит в приоритете.
И при гипотетическом сценарии резкого обесценения доллара мы увидим большой мировой кризис. Потому что такое снижение стоимости валюты — обычно следствие больших проблем в экономике, например резкого падения производства из-за исчезновения заводов, фабрик и коворкингов. В Японии в 1945 году по понятным причинам падение к довоенному времени составило около 25% — вот это как раз причина для сильного обесценения валюты.
Олег Шибанов