Неустранимые сомнения трактуются в пользу работника
Кодекс об административных правонарушениях, N 195-ФЗ | ст. 1.5 КоАП РФ
1. Лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина.
2. Лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, считается невиновным, пока его вина не будет доказана в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом, и установлена вступившим в законную силу постановлением судьи, органа, должностного лица, рассмотревших дело.
3. Лицо, привлекаемое к административной ответственности, не обязано доказывать свою невиновность, за исключением случаев, предусмотренных примечанием к настоящей статье.
4. Неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, толкуются в пользу этого лица.
Примечание. Положение части 3 настоящей статьи не распространяется на административные правонарушения, предусмотренные главой 12 настоящего Кодекса, и административные правонарушения в области благоустройства территории, предусмотренные законами субъектов Российской Федерации, совершенные с использованием транспортных средств либо собственником, владельцем земельного участка либо другого объекта недвижимости, в случае фиксации этих административных правонарушений работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами, имеющими функции фото- и киносъемки, видеозаписи, или средствами фото- и киносъемки, видеозаписи.
Постоянная ссылка на документ
- URL
- HTML
- BB-код
- Текст
URL документа [скопировать]
HTML-код ссылки для вставки на страницу сайта [скопировать]
BB-код ссылки для форумов и блогов [скопировать]
в виде обычного текста для соцсетей и пр. [скопировать]
Скачать документ в формате
Судебная практика по статье 1.5 КоАП РФ:
Решение Верховного суда: Постановление N 11-АД17-5, Судебная коллегия по административным делам, надзор
Каюмов М.Х. подтвердил факт управления автомобилем (л.д. 62). Изложенные обстоятельства не позволяют сделать однозначный вывод о виновности Каюмовой Р.Г. в совершении вменяемого ей административного правонарушения. В соответствии с частью 4 статьи 1.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, толкуются в пользу этого лица…
Решение Верховного суда: Постановление N 11-АД17-12, Судебная коллегия по административным делам, надзор
Каюмов М.Х. подтвердил факт управления автомобилем (л.д. 65). Изложенные обстоятельства не позволяют сделать однозначный вывод о виновности Каюмовой Р.Г. в совершении вменяемого ей административного правонарушения. В соответствии с частью 4 статьи 1.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, толкуются в пользу этого лица…
Решение Верховного суда: Постановление N 11-АД17-10, Судебная коллегия по административным делам, надзор
Каюмов М.Х. подтвердил факт управления автомобилем (л.д. 63). Изложенные обстоятельства не позволяют сделать однозначный вывод о виновности Каюмовой Р.Г. в совершении вменяемого ей административного правонарушения. В соответствии с частью 4 статьи 1.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, толкуются в пользу этого лица…
1. Определение понятий презумпции правоты и невиновности налогоплательщика
В соответствии с постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 17.12.1996 N 20-П “По делу о проверке конституционности пунктов 2 и 3 части первой статьи 11 Закона Российской Федерации от 24 июня 1993 года “О федеральных органах налоговой полиции”” налог – это необходимое условие существования государства, поэтому обязанность платить налоги, закрепленная в ст. 57 Конституции Российской Федерации, распространяется на всех налогоплательщиков в качестве безусловного требования государства.
Налоговые правоотношения, основанные на властном подчинении одной стороны другой, предполагают субординацию сторон, одной из которых – налоговому органу, действующему от имени государства, принадлежит властное полномочие, а другой – налогоплательщику – обязанность повиновения.
Возлагая на налогоплательщика данную обязанность, государство предусмотрело для него ряд гарантий, включающих, в том числе норму п. 7 ст. 3 Налогового кодекса Российской Федерации (НК РФ), называемую презумпцией правоты налогоплательщика:все неустранимые сомнения, противоречия и неясности актов законодательства о налогах и сборах толкуются в пользу налогоплательщика (плательщика сборов).
На первый взгляд, формулировка п. 7 ст. 3 НК РФ достаточно проста и понятна.
Однако отсутствие нормативных определений терминов “неустранимые”, “сомнение”, “противоречие”, “неясность” вызывает много споров, как в теории, так и на практике.
Возможность применения положений п. 7 ст. 3 НК РФ усложняется еще тем, что, как правило, спор возникает между налогоплательщиком и налоговыми органами в отношении прошедших налоговых периодов двух-трехлетней давности, когда по поводу толкования той или иной нормы еще не было единой позиции у самого уполномоченного органа в области налогов и сборов, не накопилось единообразной судебной практики, в то время как на момент спора позиция и практика окончательно сформировались, то есть сомнения, противоречия и неясности были устранены.
Презумпция правоты налогоплательщика тесно связана с презумпцией его невиновности, установленной п. 6 ст. 108 НК РФ, однако эти презумпции не тождественны.
Презумпция правоты налогоплательщика применяется, если речь идет о сомнениях, противоречиях и неясностях актов законодательства о налогах и сборах, а презумпция невиновности налогоплательщика – при установлении виновности лица, привлекаемого к ответственности за совершение налогового правонарушения, когда оцениваются собранные налоговым органом по делу о налоговом правонарушении доказательства субъективной стороны, в том числе учитывается и презумпция правоты налогоплательщика.
Переходя к толкованию слов “сомнение”, “противоречие”, “неясность”, следует согласиться с их определениями, данными А.В. Деминым*1:
_____
*1 Налоговое право России: Учебное пособие / А.В. Демин. – РУМЦ ЮО, 2006.
“Под сомнением понимают невозможность для правоприменителя однозначно истолковать подлежащий применению нормативный акт из-за наличия в нем противоречий или неясностей. Противоречие – это наличие двух норм одинаковой юридической силы и взаимоисключающего содержания. Конкурирующие нормы могут содержаться как в тексте одного нормативно-правового акта, так и в разных актах одного уровня. Неясность – наличие пробелов или оценочных категорий, не позволяющих однозначно установить действительную волю законодателя”.
2. Ситуации, при наличии которых возможны сомнения, противоречия и неясности в применении законодательства о налогах и сборах
Анализ практики применения законодательства о налогах и сборах позволяет выделить ситуации, при наличии которых возможны сомнения, противоречия и неясности:
– наличие редакционных неточностей.
В настоящее время общепризнанным является тезис о низком юридическом качестве и неэффективности некоторых актов российского налогового законодательства.
При часто вносимых в акты законодательства изменениях и дополнениях повышается риск совершения юридических и технических ошибок и, как следствие, возникновение разночтений в правопонимании содержания налогово-правовых норм;
– противоречие общей и специальной нормы, наличие двух и более законных альтернативных вариантов решения спора, каждый из которых достаточно обоснован и имеет право на существование.
Наличие двух или нескольких противоречащих норм (коллизия норм) является проблемой не только налогового законодательства.
В случае коллизии норм законодательных актов применению подлежат нормы закона, принятого по времени позднее, при условии, что в нем не установлено иное; при этом приоритетом над общими нормами обладают специальные нормы (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 05.10.2000 N 199-0);
– неопределенность толкования терминов.
Использование законодательством о налогах и сборах специфических терминов создает трудности для восприятия налоговых обязанностей не только налогоплательщиками, но и правоприменительными органами.
Положения ст. 11 НК РФ, в соответствии с которыми институты, понятия и термины гражданского, семейного и других отраслей законодательства Российской Федерации, используемые в настоящем Кодексе, применяются в том значении, в каком они используются в этих отраслях законодательства, создают немало оснований для наличия неопределенностей в толковании терминов.
Это происходит, в частности, из-за того, что многие понятия, имея идентичное или схожее содержание, называются в налоговом законодательстве иначе, чем в гражданском, семейном и других отраслях законодательства.
Так, в постановлении ФАС Поволжского округа от 19.04.2005 N А12-25718/04-С60 отмечено, что отсутствие в налоговом законодательстве толкования терминов “оптовая торговля” и “розничная торговля” свидетельствует о неопределенности содержания правовой нормы;
– нечеткое определение круга лиц, на которых распространяется действие нормы, либо нечеткое установление какого-либо из элементов налогообложения.
В соответствии с п. 6 ст. 3 НК РФ при установлении налогов должны быть определены все элементы налогообложения. Акты законодательства о налогах и сборах должны быть сформулированы таким образом, чтобы каждый точно знал, какие налоги (сборы), когда и в каком порядке он должен платить.
Неопределенность содержания норм законодательства о налогах и сборах, использование в налоговом и ином отраслевом законодательстве противоречиво толкуемых понятий влечет различное их понимание и применение, чем нарушается равенство прав и законных интересов участников налоговых правоотношений, подрывает доверие к закону и действиям государства.
Конституционным Судом Российской Федерации указывалось в постановлениях от 08.10.1997 N 13-П, от 11.11.1997 N 16-П, от 28.03.2000 N 5-П, от 20.02.2001 N 3-П, что формальная определенность налоговых норм предполагает и достаточную точность, чем обеспечивается их правильное понимание и применение. Расплывчатость налоговой нормы может привести к не согласующемуся с принципом правового государства произвольному дискриминационному ее применению государственными органами, должностными лицами в их отношениях с налогоплательщиками и тем самым – к нарушению принципа юридического равенства и вытекающего из него требования равенства налогообложения, закрепленного п. 1 ст. 3 НК РФ.
В то же время Конституционный Суд Российской Федерации в определении от 25.01.2007 N 48-О-О отметил, что некоторая неточность юридико-технического характера, допущенная законодателем при формулировании законоположения, хотя и затрудняет уяснение его действительного смысла, однако не дает оснований для вывода о том, что оно является неопределенным, расплывчатым, не содержащим четких стандартов и, следовательно, не отвечающим принципам налогового законодательства в правовом государстве;
– возложение на налогоплательщиков дополнительных обязанностей, не предусмотренных законодательством.
В определении от 16.10.2003 N 329-О Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование ст. 57 Конституции Российской Федерации в системной связи с другими положениями Конституции не позволяет сделать вывод о том, что налогоплательщик несет ответственность за действия всех организаций, участвующих в многостадийном процессе уплаты и перечисления налогов в бюджет.
В то же время в определении Конституционного Суда Российской Федерации от 04.11.2004 N 324-О указано, что отказ в праве на налоговый вычет может иметь место, если процесс реализации товаров (работ, услуг) не сопровождается соблюдением корреспондирующей этому праву обязанности по уплате НДС в бюджет в денежной форме. Тем самым Конституционный Суд Российской Федерации указал на связь права налогоплательщика на возмещение из бюджета НДС с уплатой этого налога в бюджет поставщиком;
– наличие неоднозначной, противоречивой судебной практики (то есть когда по одному и тому же вопросу разные суды делают разные выводы).
Данное обстоятельство уже само по себе свидетельствует о том, что до момента применения нормы и раскрытия ее содержания ВАС РФ или Верховным Судом Российской Федерации в соответствующем судебном акте данная норма не имела единообразного толкования.
3. Применение презумпции правоты налогоплательщика
Среди специалистов нет единого мнения относительно того, к каким словам относится слово “неустранимые” в п. 7 ст. 3 НК РФ. Одни авторы считают, что слово “неустранимые” относится только к слову “сомнения” (так как акты не могут сомневаться), другие же считают, что слово “неустранимые” относится не только к сомнениям, но и к законодательным противоречиям.
По нашему мнению, в качестве неустранимых должны рассматриваться только те сомнения, противоречия и неясности, которые оказалось невозможным устранить, несмотря на использование известных методов толкования.
Из этого следует, что закрепленная п. 7 ст. 3 НК РФ презумпция правоты налогоплательщика должна применяться при разрешении налоговых споров только в качестве крайней меры, когда все иные юридические средства исчерпаны.
Несмотря на терминологические споры относительно самого п. 7 ст. 3 НК РФ, судебная власть, действующая на основе принципов самостоятельности, справедливого, независимого, объективного и беспристрастного правосудия, при разрешении налоговых споров устанавливает оптимальное сочетание государственных, общественных и частных интересов, оценивает определенность соответствующей нормы и нередко указывает на презумпцию правоты (добросовестности) налогоплательщика.
Подводя итог вышесказанному, хотелось бы отметить, что налогообложение как ограничение права собственности законно настолько, насколько это установлено законом. В спорных ситуациях действует презумпция правоты собственника, поступающего наиболее выгодным для себя способом. В то же время наличие сомнений, противоречий и неясностей как результат внутреннего убеждения налогоплательщика либо как мнение государственных органов само по себе недостаточно для применения п. 7 ст. 3 НК РФ. Для этого необходимо, чтобы сомнения, противоречия и неясности носили неустранимый характер. Только в этом случае данные обстоятельства, выявляемые в процессе применения налоговых норм в конкретных правовых ситуациях, устраняются путем толкования этих норм правоприменительными органами (судами) в пользу налогоплательщика.
Глава Верховного суда Вячеслав Лебедев предложил проект кодекса административного судопроизводства Российской Федерации. По сути такой закон выдает подробную инструкцию судьям и гражданам, как действовать, если надо обжаловать бюрократический произвол и самоуправство.
Чекист генсека не засудит
“Я буду на вас жаловаться!” – “Да хоть в ООН!” – подобный нехитрый диалог можно чуть ли не каждый день услышать во многих государственных учреждениях. Звучит он от Москвы до самых окраин. Первую фразу по традиции произносит гражданин, он же – посетитель, жалобщик. Вторую – чиновник, который и сам обычно невелика птица. Но ООН не принимает жалобы на начальников ЖЭКов, сотрудников собесов и районных налоговых инспекторов. А жалобы в другие инстанции, по сложившемуся бюрократическому порядку, возвращаются тем, на кого жалуются их отправители. Вот и шутят бюрократы, но хочется верить, что скоро им станет не до шуток: Верховный суд РФ намерен в ближайшее время внести в Государственную Думу кодекс административного судопроизводства.
Ведь административное правосудие – это, если коротко, споры гражданина и государства. А данный кодекс, соответственно, расписывает процедуру, как разбирать те дела, когда гражданин жалуется на бесчинства бюрократов. Как уверяют в Верховном суде РФ, лед тронулся, и нерадивым чиновникам рано или поздно придется смириться с тем, что и они подсудны.
В России никогда не было административного правосудия. Невозможно было представить, чтобы кто-то подал в суд на батюшку царя. Потом пришло временное правительство и попыталось создать административные суды. Но ему, как известно, быстро указали на дверь. А большевики отложили идею в долгий ящик.
В Советском Союзе вожди искренне не понимали, как можно оспаривать решения партии и правительства, да еще через суд. Наоборот, это суд должен был принимать положение смирно по звонку из обкома.
Толчком к коренным переменам послужило дело генерала КГБ Олега Калугина. Многие бывшие коллеги считают его отщепенцем и предателем. Но в данном случае не об этом речь. После того как его уволили из органов, генерал подал в суд на совет министров СССР и… генерального секретаря КПСС. Он считал увольнение незаконным и требовал восстановления в должности.
Суд отказался принять иск. Генерал дошел до Верховного суда. Президиум Верховного суда решил, что отставной чекист имеет право на судебную защиту, и постановил принять иск к рассмотрению. Что творилось тогда в самых высоких кабинетах страны, сейчас трудно даже представить. В итоге Генпрокуратура СССР опротестовала решение президиума, мотивируя тем, что нет такого закона, по которому можно генсека судить. Пленум Верховного суда взял жалобу, посмотрел, подумал, действительно, не было такого закона. Решение президиума было отменено, иск генерала не приняли, Калугин остался ни с чем.
Процедура особого риска
Тогда подобная жалоба была в диковинку, сегодня это обычное дело. Офицеры подают иски на минобороны и часто добиваются побед. Подают в суд на государственные ведомства и простые граждане.
Досье “РГ”
В среднем суды общей юрисдикции рассматривают в год около 600 тысяч дел, которые можно отнести в разряд административных. Причем граждане выигрывают до 65 процентов этих дел. А могли бы и больше, утверждают оптимисты.
Вся беда в том, что обычный гражданин заведомо слабее государственного ведомства, против которого подает иск. Учреждение имеет в своем штате юристов, специалистов плюс силу связей еще никто не отменял. Поэтому для решения споров между гражданами и властью нужна специальная процедура, защищающая в первую очередь граждан.
Сегодня же подобные споры рассматривают по Гражданскому процессуальному кодексу. Он написан совсем для других дел. Например, когда разведенные супруги делят имущество или соседи на даче не могут разобраться, где ставить забор. В этих процессах не надо поддерживать одну сторону, давать ей фору, это нонсенс.
Административное правосудие в нашей стране постепенно создается. В Верховном суде РФ сформированы три специализированных состава, которые рассматривают административные дела, социальные и пенсионные дела и трудовые споры. Подобное же разделение труда будет происходить в региональных судах. Так что дело осталось за главным – за специальным кодексом, то есть за процедурой.
Сомнения трактуются в пользу гражданина
Проект кодекса административного судопроизводства был разработан Верховным судом совместно с учеными. В ближайшее время этот законопроект поступит в Госдуму, и на 19 декабря намечены парламентские слушания. Но уже сейчас все уверяют: законопроект получился очень демократичным и либеральным, при этом он хорошо проработан. И еще – это тот самый случай, когда закон больше нужен гражданам, чем чиновникам.
Законопроект строго предписывает судам оказывать помощь частному лицу. Например, сотрудники аппарата обязаны помогать правильно оформлять документы, разъяснять, как написать жалобу, какие бумаги принести. Если организация, на которую жалуются, не выдает документы на руки, а она часто не выдает, то судья должен затребовать нужные акты.
А если при оценке доказательств возникают сомнения, то они должны трактоваться в пользу гражданина, а чиновники должны представлять только железные доказательства своей правоты. В судах второй инстанции или в первой инстанции, если она в Верховном суде, интересы гражданина должны представлять профессионалы. Это тоже требование проекта. Где взять защитников-специалистов, когда денег нет? Тогда адвоката гражданину предоставят бесплатно. Это безусловное новшество.
Но это не самые главные сенсации, которые спрятаны в проекте. Впервые в России может появиться аналог прецедентного права по-английски.
Скажем, попытались чиновники выселить гражданина из ветхого, как они говорят, дома, а жилье дать где-то на задворках. Человек обжаловал их решение. Все, если что-то подобное повторится в другое время и в другом городе, долго рассматривать не будут. Решение вынесут по аналогии.
Чиновнику никто не пишет
Еще одно предложение Верховного суда довольно спорно. Но интересно. Кодекс предусматривает письменный процесс. Это когда гражданин напишет свои доводы, чиновник свои, судья почитает их в тиши кабинета, никого не приглашая. Потом подумает, подумает и тоже что-то напишет.
Плюс этого метода правосудия: не надо никуда ходить. Сиди себе дома и шли письма. А тебе в ответ будут приходить решения, и чиновники, образно говоря, выстроятся у порога с извинениями. Минус: этот процесс очень напоминает Кафку, когда неизвестно кто, неизвестно где обсуждает твое дело, носит документы по инстанциям. В книге писателя, как известно, кончилось все плохо, гражданин дело проиграл. Его зарезали, если точнее. В административном деле до этого не дойдет, но все равно приятного мало. Особенно если под твоим домом строят дорогу или во дворе решили выкопать, условно говоря, могильник для ядерных отходов.
Судья в этом процессе закрыт для гражданина. Для чиновника он теоретически тоже закрыт. Но здесь есть особенности национального судопроизводства: если человеку в мантии позвонит какой-то большой начальник, то судья как минимум не бросит трубку. А как максимум… Кто его знает, что он там напишет.
Поэтому письменное правосудие предусмотрено только на добровольной основе. Причем согласие должны дать обе стороны. Иначе судья назначит место и время встречи на процессе. Кстати, вместо прений при слушаниях предусмотрены консультации. Это не только лучше звучит, но и смягчает накал. Не спор и крики, а вроде как спокойный разговор деловых людей.
Проект кодекса получил высокую оценку у европейских специалистов. Кстати, оказалось, что их проблемы до боли похожи на наши. Любой начальник на словах там поддерживает закон и порядок. Но с одной оговоркой: когда закон выполнять и порядок соблюдать приходится другому, простому гражданину, например. Когда же выясняется, что закон связывает и самого чиновника, то тут возникает искреннее непонимание, как может кто-то указывать ему, начальнику, что и как делать. Как вы думаете, о чьих чиновниках и какой стране идет речь? Ни за что не догадаетесь! Это о Европе, и рассказывал эксперт Совета Европы по вопросам административной юстиции Михаэль Греппер. По его словам: “Цель административной юстиции заключается в контроле за администрацией. Любая человеческая деятельность подвержена ошибкам, и ее надо контролировать. А начальники те же самые люди, только сами об этом часто забывают. То, что в Европе просвещенные чиновники – это миф. Они также любят нарушать права граждан и очень не любят, когда их поправляют. Европейские суды перегружены административными делами. Часто приходится бороться с излишней секретностью. Часто чиновники уничтожают какие-то документы, выставляющие власть в неприглядном свете. Большая проблема – политическое давление. В моей практике были такие дела. Власти поступали незаконно, надеясь, что никто не посмеет их поправить. А когда судья своим решением останавливал их, они говорили: вот, мы сделали все правильно, а какой-то административный судья вмешался и все испортил. Поэтому от судьи требуется в первую очередь внутренняя независимость”. Но это Европа. А что у нас?
У нас тоже бывают проблемы. Само по себе ни появление кодекса, ни даже введение специализированных судов порядка не наведут. Ведь многое будет зависеть от тех, кто наденет мантию. России потребуется около пятисот честных и твердых юристов, уважающих только закон и не трепещущих перед высокой властью. Найдем ли столько? Специалисты соглашаются с тем, что административный судья – это будет, как говорили раньше, расстрельная должность. Но при этом она же и почетная. Так что желающие найдутся. А кодекс создаст условия, почву, чтобы можно было двигаться в сторону правового государства.
Вячеслав Лебедев,
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ВЕРХОВНОГО СУДА РФ:
– Верховный суд последовательно придерживается позиции, что административно-правовые споры надлежит рассматривать специализированными административными судами в системе судов общей юрисдикции по правилам административного судопроизводства, что прямо закреплено в Конституции. Этот путь наиболее перспективен.
Проект кодекса предусматривает упрощенный порядок рассмотрения административных споров на примере модельных дел. Это позволит не рассматривать с нуля аналогичные по предмету спора и нарушенным правам дела.