Газета все для пользы дела

Среди тех, кто поддерживает амнистию, 24% сказали интервьерам, что считают ее допустимой, если преступление нетяжкое. 17% согласились с утверждением «у каждого должен быть второй шанс», 16% сослались на распространенность судебных ошибок и осуждение невиновных. 14% поддержали амнистию для тех, кто «осознал и исправился». По 7% аргументировали свою позицию тем, что амнистия — это гуманно, тем, что «бывают разные ситуации», и сослались на то, что юбилей Победы — это «большой праздник».

По несколько процентов опрошенных согласились с тем, что «тюрьмы переполнены», «тюрьма не выполняет исправительных функций», что осужденные принесут больше пользы, работая на свободе, и что на содержание заключенных тратятся большие суммы из налогов россиян.

«Когда представители СПЧ и Государственной думы в апреле этого года публично комментировали отказ от идеи проведения амнистии к 75-летию Победы, официальной причиной этого они назвали отсутствие такой законодательной инициативы в российском парламенте. А неофициально — данные некоего соцопроса, согласно которому якобы у россиян отсутствует запрос на проведение амнистии и большая часть населения эту идею не поддерживает. К нам — правозащитникам, членам ОНК, региональным бизнес-омбудсменам и к уполномоченному по защите прав предпринимателей Борису Титову стекалась другая информация, что запрос на амнистию есть. Такие же данные нам представляли и адвокаты, работающие в Москве и в регионах», — сказал РБК Хуруджи.

По его мнению, данные, собранные ВЦИОМом, подтверждают гипотезу, что запрос на амнистию у россиян есть. «Используя эти данные, мы намерены еще раз пройти весь бюрократический путь, для того чтобы добиться амнистии. У нас есть предложения, мы будем работать с теми, кто внесет эту инициативу в Госдуму», — добавил омбудсмен.

Проект постановления об амнистии по случаю 75-летия Победы в Великой Отечественной войне был зарегистрирован в Госдуме в феврале, документ подготовил депутат от ЛДПР Сергей Иванов, при этом речь шла прежде всего об осужденных, которые воевали в Чечне и Афганистане, ликвидировали последствия аварии на Чернобыльской АЭС или имеют госнаграды. В марте законопроект об амнистии к 75-летию Победы также внес в Госдуму депутат от КПРФ Сергей Шаргунов.

Освободить часть заключенных в честь 75-летия Победы и в связи с коронавирусом просил в письме к президенту лидер КПРФ Геннадий Зюганов, при этом он предложил включить в списки на освобождение осужденных за неоднократные нарушения на митингах, оскорбление религиозных чувств верующих, возбуждение ненависти или вражды, а также осужденных по иным составам, «под которые могут подпадать действия, не содержащие реальной общественной опасности, соответствующей уровню преступления».

Директор Института по правам человека Валентин Гефтер и судья Конституционного суда в отставке Тамара Морщакова разрабатывали проект постановления Госдумы о смягчении меры пресечения подследственным, которые находятся в СИЗО. По их расчетам, в случае принятия такого документа могли бы быть освобождены около 30 тыс. человек.

«Тема амнистии ко дню Победы уже ушла, нет ее. Скорее всего, никакой амнистии не будет», — говорил «Коммерсанту» глава Совета по правам человека Валерий Фадеев. Источник издания в администрации президента в апреле отмечал, что, согласно данным социологии, у граждан России нет запроса на амнистию.

Возможность амнистии фактически исключил глава комитета Госдумы по госстроительству и законодательству Павел Крашенинников, ответив «вряд ли» на соответствующий вопрос «Интерфакса».

-… Алло, «Комсомолка»? Это Поляков. Вы мне звонили?

– Да! Здравствуйте, Юрий! У нас 24 мая – 95 лет со дня выхода первого номера газеты. Вот, хотели узнать – что значит «Комсомольская правда» в вашей жизни?

– Ну, «Комсомолка» в жизни моего поколения значила очень много.

Прежде всего, это был сигнал для нас, советских ребят, что детство заканчивается, и ты вступаешь в пору отрочества и юности.

Потому что до этого два раза в неделю ты доставал из почтового ящика своего «Пионерскую правду», а теперь шесть раз в неделю – «Комсомольскую правду». Так она тогда, при советской власти, выходила, все дни, кроме понедельника.

Это уже было серьезное чтение, где с тобой говорили как со взрослым, можно сказать, человеком, без пяти минут строителем коммунизма, защитником Родины, открывателем космических тайн и так далее.

– Причем, читали от корки до корки.

– Да, газета была очень интересная.

А еще там выходили страницы, особенно занимательные. Они были посвящены молодой литературе, молодому искусству.

«Алый парус», конечно, который рассказывал о жизни школьников, печатал их первые литературные и журналистские опусы. Это была полоса, которая как раз предназначалась для тех, кто недавно покинул ряды пионерской организации и перешел в ВЛКСМ.

– И где, кажется, прошло литературное крещение будущего знаменитого писателя Юрия Полякова?

– Для меня «Комсомолка» сначала была просто любимой газетой, которую я читал с удовольствием.

А потом уже, где-то – начиная с 1974-го, когда я стал сотрудничать с «Алым парусом» и захаживал туда, как молодой поэт, приносил свои стихи, – «КП» уже стала газетой, где были напечатаны мои стихи, посвященные Великой Отечественной.

– Стихи эти помните?

– Это было очень короткое стихотворение.

(читает стихи.)

Сосед приемник за полночь включит.

Сухая половица в доме скрипнет.

И бабушка моя проснется, вскрикнет.

И успокоится: дед взял на фронт ключи…

– Достойно!

– После этого я достаточно регулярно печатался в «Комсомольской правде».

И, кстати говоря, чуть было не стал заведующим отделом литературы и искусства.

Это было где-то начало 1980-х. Меня приглашал на собеседование тогдашний главный редактор Геннадий Николаевич Селезнев. Долго со мной разговаривал. И сказал, что вот вы – тот, кого мы ищем. Но взяли почему-то не меня.

– Но все-таки он был прав, вы – тот, кого мы нашли. Вы столько своих материалов опубликовали в «Комсомолке»!

– Тому много причин.

Ко мне как-то с пониманием относились главные редактора. Я уже назвал Геннадия Селезнева. Потом, я помню, Валерий Симонов был в 1990-е. И я давал довольно острые материалы, которые, кстати говоря, просто не проходили в других изданиях. Включая знаменитую статью «Оппозиция умерла. Да здравствует оппозиция!», по поводу расстрела «Белого дома» в октябре 1993-го.

– Кстати, в те бурные годы политической борьбы и статья, и ее публикация были смелым поступком.

– Да, в 1990-е некоторые издания попросту отказывались от рискованных материалов. Вот статью «Россия накануне патриотического бума» в конце 1993 года тоже нигде не хотели брать. Потому что она была достаточно неожиданной для того времени.

Ну, и с нынешним руководителем газеты, с Владимиром Николаевичем Сунгоркиным, у нас давние хорошие отношения.

Я сам, как человек, который 16 лет пробыл руководителем «Литературной газеты», понимаю, что для автора иметь прямой выход на главного редактора, особенно для автора острого, это очень важно.

Ну, а потом, «Комсомолка» за 20 лет опубликовала столько моих интервью, что можно нас вносить в Книгу рекордов Гиннеса.

А поздравлять с юбилеем – любое издание приятно. И «Комсомольскую правду» – особенно.

Потому что на нашей памяти возникали и, к сожалению, рушились, закрывались уникальные проекты. А когда газета отмечает 95-летие, то есть она без пяти минут уже столетний феномен отечественной печати, – одно это уже вызывает уважение.

И, ещё стоит обязательно заметить, что “Комсомольская правда” – одна из немногих, кто в сложное время, когда идет «перетекание» читателей, когда многие, ранее знаменитые, издания – просто потеряли свою аудиторию… Так вот – ваша уникальная газета остаётся наиболее массовой. Используя при этом самые современные формы! Это и радио, и ваш замечательный сайт, и различного рода спецвыпуски…

– Да, мы, нынешние журналисты, – становимся мастерами на все руки.

– И в этом, конечно, заслуга и главного редактора Владимира Сунгоркина, и всего очень креативного творческого коллектива. Это такая замечательная медийная империя теперь – “Комсомольская правда”.

Мне, кстати, очень нравится, что газета так и осталась именно – «Комсомольской правдой». Потому что, на самом деле, все равно мы идем к коммунизму. (с иронией.) И когда мы к нему, перешагнув нынешний несправедливый период развития нашего общества, придем, шагнем в него, все скажут: а вот какая главная газета? “Комсомольская правда”!

Потому что, в названии зашифровано вот это – справедливое светлое будущее, где всем всё есть, и за это никому ничего не бывает.

– Ну, вот спасибо!

– Я желаю, чтобы столетие “Комсомольская правда” встретила абсолютным лидером отечественной прессы!

– Ура!

– Ура-а-а!

Реформа «мусорной» отрасли, которая должна была превратить ее в технологический сектор, в котором отходы воспринимаются как сырье, а приоритет отдается их переработке и вовлечению во вторичный оборот, развернулась в сторону роста числа мусоросжигающих заводов и полигонов. Проект федеральной схемы обращения с ТКО госкомпании «Российский экологический оператор» (РЭО) сконцентрирован на строительстве объектов захоронения и сжигания отходов. Эксперты убеждены, что РЭО и Минприроды вместо построения отрасли вынуждены сосредоточиться на выполнении показателей уже проваленного в 2019 году нацпроекта «Экология», в том числе за счет приравненного законом к переработке энергетического сжигания коммунальных отходов.

“Ъ” проанализировал подготовленный РЭО проект федеральной схемы обращения с ТКО (в ней, по замыслу чиновников, должны быть учтены все имеющиеся в стране «мусорные» мощности, потоки отходов, а также планируемая к размещению в будущем инфраструктура). Сейчас документ обсуждается с заинтересованными чиновниками. Проект предполагает строительство и реконструкцию 868 «мусорных» объектов (700 новых), включая 148 предприятий по сжиганию мусора общей мощностью 4,3 млн тонн в год. Минимальная стоимость инфраструктуры оценена в 101 млрд руб.

Планы «Ростеха» построить еще 25 мусоросжигательных заводов пока в документе не учтены — но схема будет обсуждаться с бизнесом и регионами до осени, и, скорее всего, они в ней появятся.

Также в планах — постройка и модернизация 351 полигона (253 новых) мощностью 22,9 млн тонн (минимум 115,7 млрд руб.) и 355 сортировочных станций (51,9 млн тонн, 201,8 млрд руб.) — всего в РФ образуется порядка 70 млн тонн ТКО в год, из них 35% — пищевые. 53 станции предполагают компостирование отходов, 24 — производство топлива RDF (измельчение и прессование полезных фракций для того же сжигания). Предприятий же по переработке среди новых объектов — не более десяти, в основном это также мощности по компостированию или производству RDF.

В этом виде документ явно противоречит и целям реформы управления отходами, и обновленному на старте «мусорной» реформы законодательству — в нем сжигание и захоронение отходов стоят на последнем месте в перечне приоритетов государственной политики.

Сама же реформа запускалась ради создания современной системы управления ТКО — снижения объема захоронения отходов и максимального вовлечения полезных фракций во вторичный оборот. Опрошенные “Ъ” эксперты убеждены, что проект РЭО не создает отрасль обращения с ТКО, а направлен на формальное выполнение целей нацпроекта «Экология» — он, напомним, оказался худшим по исполнению в 2019 году (см. “Ъ” от 29 февраля),— и по нему к 2024 году на переработку должно направляться 36% всех отходов в стране против менее 10% сегодня. Из предложенной схемы, где большинство объектов названо «энергетической утилизацией», понятно, что Минприроды и РЭО, ответственные за реализацию нацпроекта, используют для этого возможности принятых в декабре 2019 года поправок к базовому закону, приравнивающих энергетическое сжигание мусора к переработке (см. “Ъ” от 14 декабря 2019 года).

Директор Института экологии ВШЭ Борис Моргунов напоминает, что в 2015 году Еврокомиссия приняла план действий ЕС в отношении замкнутой экономики, в котором сжиганию также отводится последнее место, и такие проекты не получают поддержки ЕС. Однако чиновники Минприроды и Минпромторга (в комментариях “Ъ” на проект схемы министерство назвало энергетическое сжигание «ведущим методом за рубежом») продолжают ссылаться на опыт ЕС, особенно энергодефицитных стран Скандинавии. Но, как неоднократно писал “Ъ”, энергомощности уже пяти мусоросжигательных заводов «Ростеха» избыточны (в РФ в принципе нет их дефицита) и убыточны без госсубсидий и тарифных надбавок — не говоря уже о том, что не решен вопрос утилизации их токсичной золы. Вопрос о том, как вырастет нагрузка на рынок и потребителей в случае построения дополнительных сжигательных мощностей, каково их место в энергобалансе (как и место топлива RDF, которое, видимо, должно составить конкуренцию углю), в проекте РЭО не раскрывается. Господин Моргунов считает, что в РФ планируется «реализовать затратный подход, неэффективность которого явна и от которого отказались в ЕС».

«Действующие мощности по переработке регулятору выгодно считать достаточными. В ином случае придется выстраивать работу так, чтобы их загружать. Проще и дороже сжечь»,— поясняет он.

Любовь Меланевская из «РусПЭК» (объединяет, в частности, Coca-Cola HBC, Pepsico Holdings, Procter & Gamble, Tetra Pak) отмечает: в проекте РЭО ТКО воспринимается как «смесь без обозначения полезных фракций в ней», а информация о востребованности вторсырья отсутствует. «Предприятия по переработке (их в схеме 260.— “Ъ”) указаны, но неизвестно, сколько образуется полезных фракций в составе ТКО, и невозможно сделать вывод о достаточности мощностей по утилизации»,— говорит она. Госпожа Меланевская поясняет, что существующие мощности недозагружены, но их не хватает по гибкой упаковке, ряду полимеров, стеклу. Чтобы загрузить имеющиеся мощности, необходимо организовывать раздельный сбор — в схеме РЭО есть только упоминание о нем, но отсутствуют предпосылки к его появлению, отмечает она.

«Технология сжигания отходов на колосниковой решетке включена в справочник наилучших доступных технологий и, кроме того, она признана экспертами как безопасная. Сегодня это наиболее технологичное решение, учитывающее особенности морфологического состава российских ТКО»,— заявили “Ъ” в Минпромторге, фактически подтвердив отсутствие у чиновников намерений создавать систему переработки отходов, которая должна увеличить поток полезных фракций и уменьшить поток отходов для сжигания даже в отдаленном будущем, хотя в апреле 2020 опросы Ipsos фиксировали готовность граждан РФ к раздельному сбору отходов на уровне 65%.

Зампред отраслевого комитета «Деловой России» Наталья Беляева отмечает: «Просчитать бизнес-модель, оценить потребности в мощностях и принять грамотные решения о новых объектах документ не позволяет. Вместо того чтобы просто собирать данные от регионов и строить в каждом субъекте дорогостоящую мусоросортировочную станцию, нужно было просчитать, как оптимизировать потоки отходов, чтобы мощности действительно были соизмеримы объему образования ТКО». По ее словам, многие действующие объекты, которые невыгодны местным чиновникам, в федеральную схему не вошли (использовать такие полигоны, заводы, мусоросортировочные станции и другие объекты запрещено). Однако схема РЭО должна была лишь консолидировать объекты территориальных схем, разработанных субъектами РФ, поэтому к ней возникают вопросы не только у экспертов, но и у чиновников из регионов.

После выхода заметки об остаточных мощностях полигонов в некоторых субъектах региональные чиновники сообщали “Ъ”, что данные РЭО, «которое непонятно, зачем создано и чем занимается», расходятся с реальностью.

Тем не менее проект федеральной схемы Минприроды 12 мая уже направило на согласование в заинтересованные ведомства, хотя ответственная за экологию вице-премьер Виктория Абрамченко 27 апреля вернула документ на доработку, поручив в числе прочего «отобразить на схеме мощности по утилизации пластика, картона, стекла, алюминия и других вторичных материальных ресурсов». Вчера “Ъ” в РЭО сообщили, что обнаружили на 18 мая еще 1284 действующих объекта мощностью не менее 37 млн тонн, среди которых предприятия по утилизации бумаги, пластика, отходов техники, древесины и черных и цветных металлов. Но экономической (и экологической) логики в схеме до сих пор не обнаруживается. Неизвестно, как и в каком виде в нее войдут и объекты, которые создают частные компании в рамках реализации расширенной ответственности производителей за утилизацию товаров и упаковки, чего также требовала госпожа Абрамченко (см. “Ъ” от 23 марта).

Большое число новых полигонов в РЭО объясняют тем, что «целесообразнее строить новые, современные полигоны, которые обеспечивают защиту почвы, воды от попадания фильтрата, чем использовать существующие, где такой защиты нет». «В федеральной схеме присутствует большое количество новых сортировок, а объемы отсортированных фракций будут направляться на объекты по утилизации вторичных ресурсов»,— говорят в РЭО. В Минприроды на просьбу “Ъ” прокомментировать качество проекта федеральной схемы переслали комментарии РЭО.

“Ъ” продолжает следить за развитием событий.

Анна Васильева, Алексей Шаповалов