Договор перевозки в пользу третьего лица
Мнение, по которому договор перевозки грузов рассматривается как договор в пользу третьего лица, довольно распространено в юридической литературе. Однако большинство авторов разделяют это мнение, не аргументируя ничем свою точку зрения, и лишь некоторые из них обосновывают свои доводы.
Авторы, поддерживающие концепцию договора в пользу третьего лица, считают, что договор перевозки грузов служит достижению целей, определяемых договорами поставки, другими договорами и лежащими в их основе нормативными актами. Следовательно, договор перевозки – это одно из средств исполнения обязанностей для грузоотправителя, вытекающих из указанных договоров. Заключая эти договоры, покупатель продукции (впоследствии – получатель продукции по договору перевозки) принимает на себя обязанность получить ее, а в договоре определяется и способ ее доставки получателю. Стало быть, утверждают эти авторы, будущий получатель заказанной продукции уже в процессе заключения соответствующего договора (поставки, купли-продажи), во-первых, дает согласие на заключение договора перевозки, в котором он будет значиться получателем, и, во-вторых, обязуется не только принять груз от транспортной организации, но и совершить другие действия, вытекающие из договора перевозки. В свою очередь грузоотправитель (поставщик, продавец), заключая договор перевозки, поручает транспортной организации исполнить его обязанность по передаче продукции (груза) получателю (покупателю), согласие которого на это уже получено при заключении соответствующего договора.
Следовательно, по мнению этих авторов, требуя от транспортных организаций выдачи груза, получатель осуществляет свое право, возникшее из соответствующего договора, во исполнение которого был заключен договор перевозки грузов. Они считают, что грузополучатель – это особый субъект обязательства по перевозке – третье лицо, в пользу которого договор перевозки заключается. Участие грузополучателя в грузоперевозочном правоотношении в качестве третьего лица основано как на действиях грузоотправителя, заключающего договор в его пользу, так и на волеизъявлении самого грузополучателя, выраженном им при заключении с грузоотправителем договора поставки или иного гражданско-правового договора.
Таким образом, сторонники рассматриваемой точки зрения выдвигают на первый взгляд стройную схему, из которой вытекает, что договор перевозки грузов есть соглашение в пользу третьего лица, причем значительную роль при этом играет ранее заключенный договор поставки или иной договор. Но эта концепция имеет немало уязвимых мест.
Во-первых, необходимо заметить, что ни договор поставки, ни любой другой договор не являются обязательной предпосылкой заключения договора перевозки. Действительно, гражданско-правовые договоры в большинстве случаев не могут быть исполнены без заключения договора перевозки, но необходимость заключения договора перевозки возникает далеко не во всех случаях. Если одногородний получатель вывозит продукцию со склада поставщика принадлежащим ему автотранспортом, договора перевозки нет. Не нужен договор перевозки и тогда, когда количество поставляемой продукции настолько мало, что перевозка вообще не требуется.
Поэтому нельзя делать вывод о том, что, заключая договор поставки, заказчик в силу прямо выраженного им согласия становится одной из сторон обязательства перевозки. Заказчик является одним из субъектов договора поставки, но этот факт сам по себе еще не делает его субъектом обязательства перевозки. Также неубедительны выводы о равноценности понятий “заказчик”, “потребитель” и “грузополучатель”. Изготовитель продукции не всегда является поставщиком, а поставщик – грузоотправителем. Продукция может быть отгружена адресату по договору поставщика с предприятием-изготовителем.
Во-вторых, п. 4 ст. 430 ГК РФ гласит, что, “когда третье лицо отказалось от права, предоставленного ему по договору, кредитор может воспользоваться этим правом, если это не противоречит закону, иным правовым актам и договору”.
Таким образом, в статье Гражданского кодекса говорится исключительно о правах третьего лица, которыми оно может воспользоваться либо отказаться от них. В отношении третьего лица могут быть установлены только права, а не обязанности, т.к. обязанности по договору может нести только тот, кто заключил его лично или через представителя.
Вместе с тем, анализируя положение грузополучателя, регулируемое транспортным законодательством, можно сделать вывод, что грузополучатель имеет помимо прав массу обязанностей (по выполнению разгрузочных работ, выплате провозных платежей за грузоотправителя и т.д.), основная из которых – обязанность принять груз, поступивший на его имя (ст. 36 УЖТ, ст. 79 КВВТ, ст. 72 УАТ, п. 4 Общих правил морской перевозки грузов, пассажиров и багажа, ст. 111 ВК). Грузополучатель вправе отказаться от принятия груза лишь в том случае, когда качество груза вследствие повреждения или порчи при перевозке изменилось настолько, насколько исключается возможность полного или частичного его использования.
Отвергая этот аргумент (относительно обязанности принять и вывезти груз, предусмотренный договором), авторы концепции договора в пользу третьего лица указывают, что обязанность грузополучателя принять прибывший в его адрес незаказанный груз возлагается на него не договором перевозки, а в силу закона и факта прибытия груза в адрес грузополучателя. Между тем это утверждение нельзя считать достаточно обоснованным.
Даже незаказанная продукция, отправляемая в адрес грузополучателя, оформляется договором перевозки, и все возникшие события вытекают из этого договора. Из содержания договора перевозки (ст. 785 ГК) усматривается, что перевозчик обязуется выдать груз управомоченному на получение груза лицу, и перевозчик в данном случае руководствуется не договором поставки, а договором перевозки и данными, указанными в транспортных документах. Из содержания договора перевозки вытекает, естественно, и обязанность принять и вывезти груз, поступивший в адрес получателя (слова “и выдать его управомоченному на получение груза лицу” следует, по нашему мнению, понимать не только как право грузополучателя на получение груза, но и как обязанность вывезти его).
Таким образом, у грузополучателя на конечном этапе исполнения договора перевозки появляется немалый круг обязанностей, что свидетельствует не в пользу авторов концепции “договора в пользу третьего лица”.
Все сказанное позволяет сделать вывод, что содержание договора перевозки не дает оснований считать его договором в пользу третьего лица.
Согласно утверждению К.К. Яичкова, договор перевозки грузов, заключенный с указанием в накладной в качестве получателя груза не его отправителя, а другого лица, следует признать не договором в пользу третьего лица, а договором об исполнении третьему лицу. По его мнению, весь транспортный процесс следует разделить на две части.
Первая часть – это отношения, возникшие по договору перевозки; вторая – обязательственное отношение, возникающее между перевозчиком и получателем груза – третьим лицом. Юридическими фактами, вызывающими обязательственное отношение между перевозчиком и получателем груза – третьим лицом, служат отправка груза в адрес получателя, его прибытие в пункт назначения или истечение срока доставки.
Права и обязанности получателя груза при этом основаны не на договоре перевозки, а на УЖТ, который непосредственно их регулирует.
Таким образом, по договору об исполнении третьему лицу получатель груза – третье лицо находится вне правоотношений с участниками договора перевозки, а права и обязанности получателя основаны целиком на Уставе, но не на договоре.
Однако подобная точка зрения противоречит действующему транспортному законодательству. Содержание ст. 785 ГК РФ свидетельствует о том, что грузополучатель третье лицо имеет определенные права и обязанности. При подобных обстоятельствах конструкция К.К. Яичкова, согласно которой грузополучатель находится вне правоотношений с грузоотправителем и перевозчиком, не может быть признана обоснованной.
Нет, не будет.
В таком виде отношения могут напоминать договор транспортной-экспедиции, который не является посредническим по смыслу ГК. Но и в этом случае переквалификация не возможна, т.к. нормы договора о перевозке не содержат обязанности выполнять работу лично или только на своем транспорте.
То есть отношения по агентированию в целом не приёмными к ситуации с перевозками.
Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 19.01.2017 № А53-20772/2016
«Текст договора, фактические правоотношения сторон и документальное оформление таковых не дают оснований для квалификации договора в качестве договора транспортной экспедиции.
Соответствующий довод ответчика об обратном основан на том, что истец не оказывал самостоятельно услуги по перевозке грузов, а привлекал для этого третьих лиц (истцом данное обстоятельство не оспаривается).
Вместе с тем, ответчик ошибочно полагает, что перевозчик обязан оказать услуги по перевозке лично и не вправе в порядке статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации привлекать для оказания услуги третьих лиц.
Вопреки доводам жалобы ни положения Гражданского кодекса Российской Федерации, ни положения Устава автомобильного транспорта указания на невозможность привлечения перевозчиком третьих лиц для исполнения договора перевозки не содержат.
Напротив, обратное, было прямо указано в Решении Верховного Суда РФ от 07.06.2010 N ГКПИ10-469.
Суд первой инстанции правомерно указал, что факт привлечения перевозчиком третьих лиц для исполнения своих обязательств по договору перевозки сам по себе не превращает заключенный сторонами договор перевозки в договор транспортной экспедиции, поскольку такое право предоставлено перевозчику на основании положений п. 3 ст. 313 ГК РФ.
По смыслу п. 3 ст. 313 ГК РФ исполнение обязательства может быть возложено на третье лицо, если из закона, иных правовых актов, условий обязательства или его существа не вытекает обязанность должника исполнить обязательство лично.
Устав автомобильного транспорта РФ, Правила перевозок грузов автомобильным транспортом, равно как и условия заключенного сторонами договора № ЗДТ(Д)-484/1512 от 01.12.2015 запрета на привлечение перевозчиком третьих лиц для исполнения своих обязательств по договору перевозки не содержат.
Постановлением Президиума ВАС РФ от 30 марта 1999 № 440/97 констатируется: «…подача истцом для перевозки грузов привлеченного транспорта не противоречит статье 313 Гражданского кодекса Российской Федерации, и оплата за услуги по перевозке не должна зависеть от того, чьим транспортом перевозился груз – транспортом, принадлежащим истцу, или для этих целей истцом был привлечён транспорт сторонней организации».
В связи с чем довод апелляционной жалобы о неверном применении судом первой инстанции положений ст. 313 ГК РФ, без учета специальной императивной нормы об обязанности перевозчика исполнить обязательство лично (п. 2 ст. 785 ГК РФ, п. 13 ст. 2 Устав автомобильного транспорта) также подлежит отклонению.
Поскольку стороны связаны договором перевозки, ответчик не доказал, что признаваемая им фактическая доставка вверенных истцу грузов осуществлена в рамках иных договоров, заключенных ответчиком с иными перевозчиками, услуга подлежит оплате.
Неверное (по мнению ответчика) оформление документации в любом случае не является основанием к освобождению ответчика от оплаты фактически оказанных услуг на согласованных договором условиях».
Новости и аналитика
Правовые консультации
Гражданское право
В договоре оказания транспортных услуг по перевозке грузов содержится пункт: перевозчик может привлекать третьих лиц в интересах заказчика для оказания услуг по перевозке грузов. Согласно условиям договора перевозчик обязуется за плату доставить груз, переданный ему отправителем, при этом нет уточнения, чьим транспортом, и выдать его уполномоченному на получение груза лицу. У перевозчика в собственности нет транспорта, перевозка выполняется транспортом третьих лиц (по договору аренды). Договор не содержит положений об организации перевозки грузов перевозчиком, а также указаний на поручение перевозчику заключить в интересах грузоотправителя договоры на перевозку грузов с третьими лицами.
Является ли этот пункт элементом агентского договора, в связи с чем необходимо оговорить сумму агентского вознаграждения? Возникает ли в этом случае оплата агентского вознаграждения?
В договоре оказания транспортных услуг по перевозке грузов содержится пункт: перевозчик может привлекать третьих лиц в интересах заказчика для оказания услуг по перевозке грузов. Согласно условиям договора перевозчик обязуется за плату доставить груз, переданный ему отправителем, при этом нет уточнения, чьим транспортом, и выдать его уполномоченному на получение груза лицу. У перевозчика в собственности нет транспорта, перевозка выполняется транспортом третьих лиц (по договору аренды). Договор не содержит положений об организации перевозки грузов перевозчиком, а также указаний на поручение перевозчику заключить в интересах грузоотправителя договоры на перевозку грузов с третьими лицами.
Является ли этот пункт элементом агентского договора, в связи с чем необходимо оговорить сумму агентского вознаграждения? Возникает ли в этом случае оплата агентского вознаграждения?
Прежде всего отметим, что под договором перевозки груза понимается договор, по которому одна сторона (перевозчик) обязуется доставить вверенный ему грузоотправителем груз в пункт назначения и выдать его управомоченному на получение груза лицу (получателю), а отправитель обязуется уплатить за перевозку груза установленную плату (п. 1 ст. 785 ГК РФ).
Из приведенной нормы следует, что существо договора перевозки груза заключается в том, что по этому договору перевозчик обязуется перед грузоотправителем переместить груз в пространстве в конкретное место, обеспечить сохранность груза и выдать его управомоченному на получение груза лицу.
В отличие от этого договора агентский договор предполагает совершение одной стороной (агентом) по поручению другой стороны (принципала) юридических и иных действий от своего имени, но за счет принципала либо от имени и за счет принципала (п. 1 ст. 1005 ГК РФ). Это означает, что предметом агентского договора изначально является заключение агентом определенных сделок в интересах принципала (от имени последнего или от своего имени), а также совершение действий неюридического характера, способствующих исполнению данного принципалом поручения.
Иными словами, при заключении агентского договора агент изначально не принимает на себя никаких обязательств по продаже товаров, выполнению работ или оказанию определенных услуг принципалу, а лишь обязуется совершить юридические действия и иные действия по привлечению третьего лица, которое уже непосредственно продаст товары, выполнит работы или окажет услуги в интересах принципала.
В связи с этим, если из условий договора определенно вытекает, что перевозчик принимает на себя обязательство перевезти вверенный ему грузоотправителем груз и выдать его грузополучателю, а не заключить в интересах грузоотправителя договоры на перевозку с третьими лицами, то такой договор нельзя признать агентским договором.
При этом тот факт, что положения договора позволяют перевозчику привлекать третьих лиц для перевозки груза, переданного ему для доставки грузоотправителем, сам по себе не влияет на квалификацию этого договора как договора перевозки.
Дело в том, что положениями п. 1 ст. 313 ГК РФ должнику предоставлено право возложить исполнение взятого им на себя обязательства на третье лицо, а кредитор обязывается принять такое исполнение как произведенное самим должником. Исключение составляют лишь случаи, когда из закона, иных правовых актов, условий обязательства или его существа вытекает обязанность должника исполнить обязательство лично (п. 3 ст. 313 ГК РФ). Данное правило применимо ко всем обязательствам, в том числе вытекающим из договоров (п. 3 ст. 420 ГК РФ).
Следовательно, перевозчик вправе привлечь на основании заключаемого им договора третьих лиц для исполнения своего обязательства по перевозке груза, вверенного ему грузоотправителем. Данный договор не должен расцениваться как договор, заключенный в рамках агентских правоотношений, поскольку у перевозчика есть выбор: оказать услуги грузоотправителю непосредственно, либо поручить исполнение своего собственного обязательства третьему лицу на основании заключенного с этим третьим лицом договора. При этом в любом случае ответственным за исполнение обязательства по перевозке перед грузоотправителем остается сам перевозчик, а не третье лицо (ст. 403 ГК РФ, п. 22 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016 N 54 “О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении”).
На то обстоятельство, что перевозчик в рамках отношений по грузоперевозке может привлекать к исполнению обязательства третьих лиц указывает и судебная практика (смотрите, например, постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 10.03.2016 N Ф03-309/16, постановление Арбитражного суда Уральского округа от 24.12.2015 N Ф09-10313/15, постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 17.02.2015 N Ф03-6321/14).
Таким образом, вышеизложенное указывает на то, что если по договору какое-либо лицо приняло на себя обязательство перевезти груз другого лица и вручить его грузополучателю, но при этом согласно этому договору имеет право привлечь к исполнению своих обязательств третье лицо, такой договор не должен расцениваться как агентский или имеющий элементы агентского договора.
Тем не менее необходимо учитывать также и то, что окончательная квалификация конкретному договору может быть дана только с учетом буквального толкования тех или иных его условий, соотнесения этих условий с иными условиями договора и смыслом договора в целом, а также предшествующих договору переговоров и переписки, практики, установившей во взаимных отношениях сторон, обычаев, последующего поведения сторон (ст. 431 ГК РФ). Поэтому итоговое решение по данному вопросу может вынести лишь суд с учетом конкретных обстоятельств дела.
Что же касается отношений, в которых грузоперевозчик, не обладающий собственным транспортом для перевозки грузов, использует для исполнения своих обязательств арендованный транспорт, то, на наш взгляд, такие отношения агентскими признаны быть не могут.
Во-первых, в законодательстве не содержится положений, согласно которым наличие у перевозчика транспортных средств в собственности являлось бы обязательным условием заключения договора перевозки или обязательным условием осуществления деятельности по перевозке. Иными словами, сам по себе факт аренды перевозчиком транспортных средств никоим образом не влияет на квалификацию того или иного договора именно как договора перевозки.
Во-вторых, о чем уже упоминалось выше, в рамках агентских отношений агент, заключая договоры, действует не в собственных интересах, а в интересах принципала, то есть товары, работы, услуги, являющиеся предметом указанных договоров, призваны удовлетворять потребности не агента, а принципала. В ситуации же, изложенной в вопросе, непосредственный интерес грузоотправителя состоит не в получении прав временного владения и пользования транспортными средствами, что является предметом договора аренды таких транспортных средств (ст. 606, ст. 632, ст. 642 ГК РФ), а в перевозке груза в определенное место и вручении его грузополучателю. Поэтому перевозчик, арендуя транспортные средства для перевозки груза, вверенного ему грузоотправителем по договору перевозки, действует при заключении договоров аренды в собственных хозяйственных интересах, так как заключение этих договоров позволяет перевозчику надлежащим образом выполнить взятое на себя обязательство по перевозке груза и получить имущественную выгоду в виде оплаты его услуг, а права владения и пользования арендованным имуществом возникают непосредственно у перевозчика, а не у грузоотправителя.
Ответ подготовил:
Эксперт службы Правового консалтинга ГАРАНТ
кандидат юридических наук Широков Сергей
Ответ прошел контроль качества
9 августа 2018 г.
Материал подготовлен на основе индивидуальной письменной консультации, оказанной в рамках услуги Правовой консалтинг.