Что такое фонема и какая от нее польза

В любом учении о языках есть такое понятие, как фонема. Оно может показаться странным и непонятным человеку, далекому от лингвистики. На самом же деле это важнейший элемент в системе общей филологии.

Понятие фонемы

Разобраться с этим термином можно на примере абстрактных и конкретных понятий. С абстрактным определением фонема соотносится конкретный звук человеческой речи. Один и тот же человек в разной ситуации по-разному произносит одну и ту же фонему. Поэтому можно утверждать, что звуков неограниченное количество, в то время как их абстрактных образов – определенный конечный набор в каждом языке.

Исходя из всего этого, ученые определяют, что фонема – это мельчайшая смысловая единица речи, обобщающая конкретные звуки.

У нее есть форма выражения и форма значения. Выражается это понятие конкретными знаками (графемами) и звуками речи. Лексического значения фонема не имеет, но несет в себе грамматическое. Например, конь-коня – это разные формы слова, на что указывает фонема [а], выраженная при помощи буквы я.

История изучения

В конце 19-го века ученый Ф. де Сосюр впервые ввел этот термин в научный обиход. В то время он говорил, что фонема – это психический образ звука, указывая на его субъективность.

Немного позже Б. де Куртене наполнил это понятие новым смыслом. Он предположил, что фонемы могут быть элементарными единицами речи. Это предположение доказал Л.Щерба, указывая на функции этой единицы.

С того времени все лингвисты уже точно знают, что такое фонема и как ее выделять в системе конкретного языка. Ученые начали изучать так называемую фонетическую матрицу. Она состоит из определенного набора фонем, которые позволяют носителю языка различать чужие слова и создавать свои.

Если у людей не совпадают фонетические матрицы, они не могут общаться. Поэтому при изучении иностранных языков очень важно постоянно слушать его носителей. Это позволяет формировать в своем сознании адекватную для устного общения систему фонем.

Фонетика, фонология и орфоэпия

В лингвистике традиционно сложилось так, что на вопрос «Что такое фонема?» отвечают сразу три ее раздела. Главное задание фонетики – изучение системы абстрактных единиц речи конкретного языка, их взаимодействия и изменения под действием разных фонетических позиций.

В фонологии изучаются звуки, способы их образования и факторы, от которых они могут изменяться. Понятие фонемы здесь используется для соотнесения абстрактного и конкретного выявления одного и того факта действительности. Именно фонология помогает определить, от чего зависит образование в языке той или иной фонемы.

Орфоэпия – практическая наука. Она сопоставляет фонемы и звуки и следит за тем, чтобы они соответствовали друг другу. Несоответствие этих понятий чревато изменением всей языковой системы в глобальном масштабе, и простого непонимания говорящими людьми друг друга в частности.

Орфоэпия разрабатывает ряд правил, как нужно произносить фонемы, чтобы получались те звуки, которые они обозначают. Как правило, они известны носителям языка на интуитивном уровне, но иногда случается так, что люди могут «съедать» звуки, стирая границы между фонемами.

Способ определения

Любая единица должна выделяться по определенным правилам. Признаки фонемы довольно просты: это минимальная единица речи, и она определяет значение слова, не неся в себе такого значения.

Минимальность фонемы можно доказать, разделив речевой поток на самые мелкие составляющие – звуки. Заменяя один звук на другой, получаем новые слова. Поскольку фонема является обобщенным значением звука, можно утверждать, что она является наименьшей единицей языка.

Касательно ее способности различать слова стоит обратиться к конкретным примерам. Нос и нож отличаются лишь одной согласной фонемой. Замена в конце кардинально меняет лексическое значение слова с части тела живого существа на кухонную принадлежность для нарезки продуктов.

Слова сидеть и седеть в речи имеют размытые границы фонем [и-е]. Поэтому точное лексическое значение слова можно определить либо в контексте, либо поставив слово в форму, где фонема окажется в сильной позиции и будет давать условия для четкого звука. Именно таким образом и проявляются дифференциальные признаки фонем в любом языке.

Функции

Ученые выделяют всего две функции фонемы. Одна существует для образования смысловой оболочки слова. Именно из постоянного набора фонем состоят одни и те же единицы, имеющие лексическое и грамматическое значение. Без этой постоянной системы не возможно функционирование ни одного языка в мире. Чем больше соответствие между фонемами и звуками, тем проще освоить иностранный язык. По этому принципу создавался Эсперанто, где выдержано полное тождество между этими понятиями.

Вторая функция – различительная. Что такое фонема в ее контексте, становится понятно на конкретных примерах. Лексическое значение темное время суток слова «ночь» кардинально меняется на «ребенок женского пола» (дочь) при замене всего лишь одной начальной фонемы.

Грамматические связи отлично видны на примере окончаний рука (единственное число) – руки (множественное число).

Таким образом, все фонемы имеют огромное значение для строения минимальных смысловых единиц языка и их дифференциации.

Виды фонем

Фонемы любого языка делятся по нескольким критериям. За участием шума и голоса выделяют гласные и согласные. Для гласных характерно иногда попадать под ударение, когда поток выдыхаемого воздуха находится в наивысшей точке артикуляции.

По уровню мягкости произношения согласные на палатализованные и непалатализованные. По способу образования выделяют африкативные и смычно-щелевые. По звонкости различают глухие и звонкие.

Согласные и гласные фонемы могут находиться как в сильной, так и в слабой позиции. От этого зависит простота их дифференциации.

Роль позиции в слове

Одна и та же фонема в слабой позиции может терять свою различительную функцию. Это зависит от того, что на нее начинают влиять стоящие рядом минимальные единицы речи. Механизм этого процесса довольно прост. Речевой аппарат человека в процессе произношения слова за доли секунды должен перестраиваться под каждую конкретную фонему. Если в слове есть кардинально отличающиеся по какому-то признаку единицы или это абсолютный конец, то возможен вариант, когда аппарат речи подстроится не правильно и смажет четкость звучания фонемы в конкретном звуке.

Примером можно назвать слово «морковь», где конечный звук слышится как мягкий[ф], но в проверочном слове «моркови» слышно четкое [в].

Еще сложнее обстоят дела с гласными [и-е]. В слабой позиции они становятся похожими друг на друга, образуя среднюю по звучанию фонему. В таком случае бывает трудно определить, какое именно лексическое значение у слова. Это становится причиной речевых казусов. Таким образом, дифференциальные функции фонемы сильно зависят от ее сильной или слабой позиции в слове.

Соотношение фонема-звук-буква

В лингвистике сильно переплетаются понятия фонемы, звука и буквы. Все это потому, что они являются отображением одного и того же факта действительности. Самым первичным понятием в речевой деятельности человека выступает звук. Еще доисторические люди издавали их, начиная образовывать некоторые зачатки языка.

Только после того, как человеческие существа научились общаться с помощью звуков, образовалось понятие фонем – некоторого воспроизводимого набора звуков, которое имеет определенное значение. Конечно, сам термин и понимание, что такое фонема, пришло к человечеству только в конце 19-го века.

Буквы же стали необходимыми, чтобы создавать графические обозначения звуков и слов. С развитием цивилизации люди научились отражать минимальную единицу речи с помощью написанных знаков. В то же время в иероглифической письменности до сих пор нет обозначения конкретных фонем. Но в алфавитной системе многих языков наблюдается поразительное соответствие между буквами и фонемами.

ФОНЕ́МА (от греч. φώνημα – звук, го­лос), еди­ни­ца зву­ко­во­го строя язы­ка, слу­жа­щая для опо­зна­ва­ния и раз­ли­че­ния зна­чи­мых еди­ниц – мор­фем, в со­став ко­то­рых она вхо­дит в ка­че­ст­ве ми­ни­маль­но­го сег­мент­но­го ком­по­нен­та, а че­рез них – и для опо­зна­ва­ния и раз­ли­че­ния слов. Ф. – ин­ва­ри­ант­ная еди­ни­ца язы­ка.

Ф. – осн. не­зна­чи­мая еди­ни­ца язы­ка, свя­зан­ная со смыс­ло­раз­ли­че­ни­ем лишь кос­вен­но. Вы­пол­няя пер­цеп­тив­ную (опо­зна­ват.) и сиг­ни­фи­ка­тив­ную (раз­ли­чит.), а ино­гда и де­ли­ми­та­тив­ную (раз­гра­ни­чит.) функ­ции в тек­сте, Ф. в сис­те­ме язы­ка на­хо­дят­ся в от­но­ше­ни­ях оп­по­зи­ции (про­ти­во­пос­тав­ле­ния) друг с дру­гом (см. Сис­те­ма язы­ко­вая). Ос­но­ва­ни­ем оп­по­зи­ций слу­жат раз­ли­чи­тель­ные при­зна­ки (РП), пред­став­ляю­щие со­бой обоб­ще­ние ар­ти­ку­ля­ци­он­ных и/или аку­стич. свойств зву­ков, так что Ф. мо­жет опе­ра­цио­наль­но пред­став­лять­ся как пу­чок РП – диф­фе­рен­ци­аль­ных при­зна­ков, фор­ми­рую­щих оп­по­зи­ции, в ко­то­рые всту­па­ет дан­ная Ф., и ин­те­граль­ных при­зна­ков, не об­ра­зую­щих оп­по­зи­ций дан­ной Ф. с дру­ги­ми (см. Фо­но­ло­гия).

Ф. как аб­ст­ракт­ная еди­ни­ца про­ти­во­по­ла­га­ет­ся зву­ку как кон­крет­ной еди­ни­це, в ко­то­рой Ф. ма­те­ри­аль­но реа­ли­зу­ет­ся в ре­чи. Од­ной Ф. мо­гут со­от­вет­ст­во­вать неск. разл. реа­ли­за­ций, на­зы­вае­мых ал­ло­фо­на­ми, ка­ж­дый из ко­то­рых со­от­но­сит­ся с оп­ре­де­лён­ной по­зи­ци­ей так, что раз­ные ал­ло­фо­ны, как пра­ви­ло, не встре­ча­ют­ся в од­ной и той же по­зи­ции (т. н. прин­цип до­пол­нит. ди­ст­ри­бу­ции, т. е. по­зи­ци­он­ных ог­ра­ни­че­ний на встре­чае­мость ал­ло­фо­нов); напр., в исп. яз. Ф. /d/ реа­ли­зу­ет­ся как [d] в на­ча­ле сло­ва и по­сле [n], но как [ð] ме­ж­ду глас­ны­ми (ср. donde ‘где’ – todo ‘все’).

Ал­ло­фо­ны од­ной Ф. об­ра­зу­ют об­ласть её реа­ли­за­ций, ко­то­рая мо­жет быть упо­ря­до­че­на в ви­де ря­да по­зи­ци­он­но че­ре­дую­щих­ся зву­ков, на­хо­дя­щих­ся друг с дру­гом в от­но­ше­нии кон­тра­ста (суб­фо­нем­ный аль­тер­на­ци­он­ный ряд). Раз­ли­чия ме­ж­ду чле­на­ми это­го ря­да не се­ма­сио­ло­ги­зи­ро­ва­ны (см. Се­ма­сио­ло­гия), т. е. сме­на ал­ло­фо­на не со­пря­же­на с из­ме­не­ни­ем зна­че­ния той еди­ни­цы, в со­ста­ве ко­то­рой на­блю­да­ет­ся ал­ло­фо­нич. аль­тер­на­ция. Напр., в раз­ных фор­мах сло­ва «ре­ка» («рек», «рéку», «рéки», «рекá», «рекé», «рекóй», «зá ре­ку») ко­рень име­ет со­от­вет­ст­вен­но та­кие фо­не­тич. реа­ли­за­ции: [р’эк-], [р’э̇к°-], [р’ек’-], [р’ик-], [р’ик’-], [р’ик°-], [р’ьк°-]; здесь пред­став­ле­ны аль­тер­на­ци­он­ные ря­ды ал­ло­фо­нов [э – е – и – ь] и [к – к’ – к°], в ко­то­рых ка­ж­дый эле­мент воз­мо­жен толь­ко в оп­ре­де­лён­ной фо­не­тич. по­зи­ции. С учё­том ал­ло­фо­нич. аль­тер­на­ций Ф. мо­жет оп­ре­де­лять­ся как ряд по­зи­ци­он­но че­ре­дую­щих­ся зву­ков (H. Ф. Яков­лев, В. Н. Си­до­ров, М. В. Па­нов). Ря­ды, пред­став­ляю­щие раз­ные Ф., мо­гут быть па­рал­лель­ны для од­них по­зи­ций, но пе­ре­се­кать­ся в др. по­зи­ци­ях; во 2-м слу­чае име­ет ме­сто ней­тра­ли­за­ция фо­нем­но­го раз­ли­чия (сов­па­де­ние раз­ных Ф. в од­ном ал­ло­фо­не). Так, в ря­ду [э̇ – е – и – ь] зве­нья [э̇ – е] об­ра­зу­ют часть, па­рал­лель­ную ана­ло­гич­ным час­тям др. ал­ло­фо­нич. ря­дов: [ȧ – ӓ], [ȯ – ӧ], [ẏ – ӱ], [и̇ – и] (напр., в сло­вах «пя­тый» – «пять», «тёт­ка» – «тё­тя», «брюк» – «брю­ки», «си­ла» – «си­ле»); зве­нья же [и – ь] – пе­ре­се­каю­щая­ся часть ря­да, т. к. эти ал­ло­фо­ны встре­ча­ют­ся в тех же по­зи­ци­ях и в ал­ло­фо­нич. ря­дах др. Ф., напр. [и] как реа­ли­за­ция Ф. /а/ и /о/ в сло­вах [пи]тёр­ка, с[л’и]зá.

По­зи­ци­он­ная реа­ли­за­ция Ф. в це­лом ре­гу­ли­ру­ет­ся фо­не­тич. пра­ви­ла­ми язы­ка, но ино­гда на них на­кла­ды­ва­ют­ся грам­ма­тич. и лек­сич. фак­то­ры. Напр., в нем. яз. зву­ки [х] и [ç] (ор­фо­гра­фи­че­ски ch) воз­мож­ны со­от­вет­ст­вен­но по­сле глас­ных зад­не­го и пе­ред­не­го ря­да (Nacht ‘ночь’ – nicht ‘не’), но это фо­не­тич. пра­ви­ло на­ру­ша­ет­ся, ес­ли ch от­но­сит­ся к суф­фик­су -chen (грам­ма­тич. фак­тор): в этом слу­чае все­гда [ç] (ср. mach-en [máxen] ‘делать’ – Mama-chen [mamáçen] ‘матушка’. В рус. яз. по­зи­ци­он­ная реа­ли­за­ция глас­ных под­чи­ня­ет­ся осо­бым пра­ви­лам для флек­сий (грам­ма­тич. фак­тор), для слу­жеб­ных слов (лек­си­ко-грам­ма­тич. фак­тор), для ред­ких слов ино­языч­но­го про­ис­хо­ж­де­ния (лек­сич. фак­тор). Во всех по­доб­ных слу­ча­ях мож­но го­во­рить о грам­ма­тич. и лек­сич. ус­ло­ви­ях дей­ст­вия фо­не­тич. пра­вил.

Ал­ло­фо­ны од­но­го по­зи­ци­он­но­го ря­да, т. е. од­ной Ф., бы­ва­ют раз­ных ти­пов в за­ви­си­мо­сти от ха­рак­те­ра по­зи­ции (силь­ная – сла­бая) в пла­не вы­пол­не­ния фо­не­мой ука­зан­ных вы­ше функ­ций (см. Мо­с­ков­ская фо­но­ло­ги­че­ская шко­ла). В по­зи­ции, силь­ной для обе­их функ­ций, пред­став­лен ос­нов­ной вид Ф.; в сиг­ни­фи­ка­тив­но сла­бой по­зи­ции, т. е. в по­зи­ции ней­тра­ли­за­ции, – ва­ри­ант (та­кой ал­ло­фон не­ко­то­рые язы­ко­ве­ды на­зы­ва­ют ар­хи­фо­не­мой, не­точ­но сле­дуя Р. О. Якоб­со­ну и Н. С. Тру­бец­ко­му, или сла­бой фо­не­мой, по Р. И. Ава­не­со­ву); в пер­цеп­тив­но сла­бой по­зи­ции – ва­риа­ция (ва­ри­ант, по Тру­бец­ко­му и Ава­не­со­ву, или от­те­нок Ф., по Л. В. Щер­бе). Напр., Ф. /о/ пред­став­ле­на осн. ви­дом в сло­ве «лом», ва­ри­ан­том [а] – в «ло­мать», ва­риа­ци­ей [ö] – в «Лё­ня». В тер­ми­нах РП ва­ри­ан­ты и ва­риа­ции мож­но оп­ре­де­лить как мо­ди­фи­ка­ции Ф. по диф­фе­рен­ци­аль­но­му при­зна­ку в 1-м слу­чае и по ин­те­граль­но­му – во 2-м. При не­пол­ных по­зи­ци­он­ных ря­дах ал­ло­фо­нов, в ко­то­рых от­сут­ст­ву­ет осн. вид Ф. (т. е. сиг­ни­фи­ка­тив­но силь­ная по­зи­ция не за­пол­не­на), точ­ное фо­нем­ное ото­жде­ст­в­ле­ние про­чих ва­ри­ан­тов не­воз­мож­но, и не­ко­то­рые фо­но­ло­ги (В. Н. Си­до­ров, П. С. Куз­не­цов, А. А. Ре­фор­мат­ский, М. В. Па­нов и др.) по­сту­ли­ру­ют для не­пол­ных ал­ло­фо­нич. ря­дов осо­бую еди­ни­цу – ги­пер­фо­не­му, обо­зна­чая так не ин­ди­ви­ду­аль­ную, а груп­по­вую фо­не­ми­чес­кую от­ли­чи­мость; напр., в сло­ве «барáн» глас­ный 1-го сло­га реа­ли­зу­ет не про­стую «про­ве­ряе­мую» Ф., а ги­пер­фо­не­му <А/О>, от­ли­чи­мую от ги­пер­фо­не­мы <У> в «бурáн». Сис­те­ма Ф., их функ­ции и за­ко­но­мер­но­сти по­зи­ци­он­ной реа­ли­за­ции изу­ча­ют­ся в фо­но­ло­гии.

Осн. раз­но­гла­сия в тео­рии Ф. свя­за­ны с кри­те­ри­ем фо­нем­ной иден­ти­фи­ка­ции зву­ков ре­чи – фи­зи­че­ской или функ­цио­наль­ной (в ином ас­пек­те – фо­не­ти­че­ской или мор­фе­ма­ти­че­ской). В 1-м слу­чае Ф. трак­ту­ет­ся как ав­то­ном­ная еди­ни­ца язы­ка, пред­став­ляю­щая со­бой класс фо­не­ти­че­ски сход­ных зву­ков или их зву­ко­тип; при та­ком под­хо­де [напр., у Д. Джо­ун­за (Ве­ли­ко­бри­та­ния) и ря­да пред­ста­ви­те­лей амер. де­ск­рип­ти­виз­ма (см. Де­ск­рип­тив­ная лин­гвис­ти­ка)] осн. кон­тек­стом реа­ли­за­ции и функ­цио­ни­ро­ва­ния Ф. яв­ля­ет­ся толь­ко фо­не­тич. сло­во (фо­не­тич. сег­мент), а ус­та­нов­ле­ние фо­нем пре­вра­ща­ет­ся в ме­ха­нич. про­це­ду­ру, в ко­то­рой сиг­ни­фи­ка­тив­ная функ­ция Ф. ли­бо иг­но­ри­ру­ет­ся, ли­бо счи­та­ет­ся вто­ро­сте­пен­ной и под­чи­нён­ной фак­то­ру до­пол­нит. ди­ст­ри­бу­ции. Во 2-м слу­чае (при функ­цио­наль­но-мор­фе­ма­тич. под­хо­де, напр., в моск. фо­но­ло­гич. шко­ле) в цен­тре вни­ма­ния на­хо­дит­ся смыс­ло­раз­ли­чит. функ­ция Ф. и осн. кон­тек­стом функ­цио­ни­ро­ва­ния Ф. при­зна­ют­ся зна­чи­мые еди­ни­цы язы­ка – сло­ва и мор­фе­мы. Та­кая точ­ка зре­ния вос­хо­дит к И. А. Бо­ду­эну де Кур­те­нэ, для ко­то­ро­го Ф. бы­ла не ав­то­ном­ной фо­не­тич. еди­ни­цей, а строе­вым ком­по­нен­том мор­фе­мы, че­рез то­ж­де­ст­во ко­то­рой сле­ду­ет оце­ни­вать то­ж­де­ст­вен­ность Ф. в разл. её про­яв­ле­ни­ях. В не­ко­то­ром смыс­ле про­ме­жу­точ­ную по­зи­цию за­ни­ма­ет ле­нин­град­ская (пе­тер­бург­ская) фо­но­ло­ги­че­ская шко­ла. С од­ной сто­ро­ны, её пред­ста­ви­те­ли (Л. В. Щер­ба, Л. Р. Зин­дер, Л. В. Бон­дар­ко, М. И. Ма­ту­се­вич, Л. А. Вер­биц­кая и др.) ис­хо­дят из смыс­ло­раз­ли­чит. функ­ции Ф., но, с др. сто­ро­ны, рас­смат­ри­ва­ют её не как ком­по­нент мор­фе­мы, а в со­ста­ве сло­во­фор­мы и опи­ра­ют­ся на фо­не­тич. кри­те­рий ото­жде­ст­в­ле­ния Ф. По­это­му там, где фо­но­ло­ги моск. фо­но­ло­гич. шко­лы и праж­ской лин­гвис­ти­че­ской шко­лы кон­ста­ти­ру­ют яв­ле­ние ней­тра­ли­за­ции, фо­но­ло­ги ле­нингр. (пе­терб.) фо­но­ло­гич. шко­лы ви­дят че­ре­до­ва­ние фо­нем, при­зна­вая, од­на­ко, варь­и­ро­ва­ние Ф. в ви­де от­тен­ков. Раз­но­гла­сия в тео­рии Ф. ка­са­ют­ся и про­бле­мы её ре­аль­но­сти, во­круг ко­то­рой про­ти­во­бор­ст­ву­ют фи­зи­ка­лизм – кон­цеп­ция фи­зич. ре­аль­но­сти Ф. (напр., Д. Джо­унз, Л. Блум­филд) и мен­та­лизм – кон­цеп­ция пси­хо­ло­гич. ре­аль­но­сти Ф. (напр., Бо­ду­эн де Кур­те­нэ, Э. Се­пир); в не­ко­то­рых кон­цеп­ци­ях Ф. об­ла­да­ет се­мио­тич. ре­аль­но­стью как фи­гу­ра – ком­по­нент зна­ка (Л. Ельм­слев; см. так­же Глос­се­ма­ти­ка), а ино­гда во­об­ще объ­яв­ля­ет­ся фик­ци­ей, су­ще­ст­вую­щей лишь в ме­та­язы­ке лин­гвис­та [У. Ф. Твод­дел (США), чей под­ход от­час­ти про­дол­жа­ет ге­не­ра­тив­ная фо­но­ло­гия, счи­таю­щая воз­мож­ным об­хо­дить­ся во­об­ще без уров­ня фо­не­мы].