Чернит с пользою а злой с удовольствием

Обручальное кольцо есть первое звено в цепи супружеской жизни. — 1

Жизнь нашу можно удобно сравнивать со своенравною рекою, на поверхности которой плавает челн, иногда укачиваемый тихоструйною волною, нередко же задержанный в своем движении мелью и разбиваемый о подводный камень. — Нужно ли упоминать, что сей утлый челн на рынке скоропреходящего времени есть не кто иной, как сам человек? — 2

Никто не обнимет необъятного. — 3, 44, 67, 160; см. также 104

Нет столь великой вещи, которую не превзошла бы величиною ещё большая. Нет вещи столь малой, в которую не вместилась бы ещё меньшая. — 4

Смотри в корень! — 5; также «Зри в корень!»

Лучше скажи мало, но хорошо. — 6

Наука изощряет ум; учение вострит память. — 7

Что скажут о тебе другие, коли ты сам о себе ничего сказать не можешь? — 8

Самопожертвование есть цель для пули каждого стрелка. — 9

Слабеющая память подобна потухающему светильнику. — 11

Влюблённый в одну особу страстно — терпит другую токмо по расчёту. — 15

Не будь портных, — скажи: как различил бы ты служебные ведомства? — 18

Скрывая истину от друзей, кому ты откроешься? — 19

Если у тебя есть фонтан, заткни его; дай отдохнуть и фонтану. — 22

Эгоист подобен давно сидящему в колодце. — 25

Гений подобен холму, возвышающемуся на равнине. — 26

Если бы тени предметов зависели не от величины сих последних, а имели бы свой произвольный рост, то, может быть, вскоре не осталось бы на всём земном шаре ни одного светлого места. — 29

Первый шаг младенца есть первый шаг к его смерти. — 33

Смерть для того поставлена в конце жизни, чтобы удобнее к ней приготовиться. — 34

Пища столь же необходима для здоровья, сколь необходимо приличное обращение человеку образованному. — 37

Вытапливай воск, но сохраняй мёд. — 39

Пояснительные выражения объясняют тёмные мысли. — 40

Три дела, однажды начавши, трудно кончить: а) вкушать хорошую пищу; б) беседовать с возвратившимся из похода другом и в) чесать, где чешется. — 45

Прежде чем познакомишься с человеком, узнай: приятно ли его знакомство другим? — 46

Здоровье без силы — то же, что твёрдость без упругости. — 47

Все говорят, что здоровье дороже всего; но никто этого не соблюдает. — 48

Не растравляй раны ближнего; страждущему предлагай бальзам… Копая другому яму, сам в неё попадёшь. — 50

Если у тебя спрошено будет: что полезнее, солнце или месяц? – ответствуй: месяц. Ибо солнце светит днём, когда и без того светло; а месяц — ночью. — 51

Но, с другой стороны: солнце лучше тем, что светит и греет; а месяц только светит, и то лишь в лунную ночь! — 52

Щёлкни кобылу в нос — она махнёт хвостом. — 58

Не робей перед врагом: лютейший враг человека — он сам. — 59

На дне каждого сердца есть осадок. — 64

Многие вещи нам непонятны не потому, что наши понятия слабы; но потому, что сии вещи не входят в круг наших понятий. — 66

Не всё стриги, что растёт. — 70

Поощрение столь же необходимо гениальному писателю, сколь необходима канифоль смычку виртуоза. — 73

Единожды солгавши, кто тебе поверит? — 74

Где начало того конца, которым оканчивается начало? — 78

Возобновлённая рана много хуже противу новой. — 87

В глубине всякой груди есть своя змея. — 88

Только в государственной службе познаешь истину. — 89

Чрезмерный богач, не помогающий бедным, подобен здоровенной кормилице, сосущей с аппетитом собственную грудь у колыбели голодающего дитяти. — 92

Человек раздвоен снизу, а не сверху, — для того, что две опоры надёжнее одной. — 95

Человек ведёт переписку со всем земным шаром, а через печать сносится даже с отдалённым потомством. — 96

Глупейший человек был тот, который изобрёл кисточки для украшения и золотые гвоздики на мебели. — 97

Многие люди подобны колбасам: чем их начинят, то и носят в себе. — 98

Чувствительный человек подобен сосульке; пригрей его, он растает. — 99

Специалист подобен флюсу, полнота его одностороння. — 101

В здании человеческого счастья дружба возводит стены, а любовь образует купол. — 102

Плюнь тому в глаза, кто скажет, что можно обнять необъятное! — 104

Если на клетке слона прочтёшь надпись «буйвол», не верь глазам своим. — 106

Всякая вещь есть форма проявления беспредельного разнообразия. — 108

Во всех частях земного шара имеются свои, даже иногда очень любопытные, другие части. — 109

Глядя на мир, нельзя не удивляться! — 110

Вакса чернит с пользою, а злой — с удовольствием. — 115

Пороки входят в состав добродетели, как ядовитые снадобья в состав целебных средств. — 116

В сепаратном договоре не ищи спасения. — 122

Советую каждому: даже не в особенно сырую и ветреную погоду закладывать уши хлопчатою бумагою или морским канатом. — 132

Всякая человеческая голова подобна желудку: одна переваривает входящую в оную пищу, а другая от неё засоряется. — 138

Вещи бывают великими и малыми не токмо по воле судьбы и обстоятельств,
но также по понятиям каждого. — 139

Лучшим каждому кажется то, к чему он имеет охоту. — 151

Издание некоторых газет, журналов и даже книг может приносить выгоду. — 152

Никогда не теряй из виду, что гораздо легче многих не удовлетворить, чем удовольствовать. — 153

Бросая в воду камешки, смотри на круги, ими образуемые; иначе такое бросание будет пустою забавою. — 156

Добродетель служит сама себе наградой; человек превосходит добродетель, когда служит и не получает награды. — 1

Вред или польза действия обусловливается совокупностью обстоятельств. — 2

Не будь цветов, все ходили бы в одноцветных одеяниях! — 3

На беспристрастном безмене истории кисть Рафаэля имеет одинаковый вес с мечом Александра Македонского. — 5

Друзья мои! Идите твёрдыми шагами по стезе, ведущей в храм согласия, а встречаемые на пути препоны преодолевайте с мужественною кротостью льва. — 10

Правда не вышла бы из колодезя, если бы сырость не испортила её зеркала. — 12

Глупец гадает; напротив того, мудрец проходит жизнь как огород, наперёд зная, что кой-где выдернется ему репа, а кое-где и редька. — 13

Век живи — век учись! И ты наконец достигнешь того, что, подобно мудрецу, будешь иметь право сказать, что ничего не знаешь. — 14; Сократ: Я знаю, что ничего не знаю.

Не уступай малодушно всеобщим желаниям, если они противны твоим собственным; но лучше, хваля оные притворно и нарочно оттягивая время, норови надуть своих противников. — 20

Чиновник умирает, и ордена его остаются на лице земли. — 21

Отнюдь не принимай почётных гостей в разорванном халате! — 25

Бывает, что усердие превозмогает и рассудок. — 27; иронический парафраз девиза графского рода Клейнмихель «Усердие всё превозмогает!»

Одного яйца два раза не высидишь! — 31

Пробка шампанского, с шумом взлетевшая и столь же мгновенно ниспадающая, — вот изрядная картина любви. — 32

И самый последний нищий, при других условиях, способен быть первым богачом. — 36

Гони любовь хоть в дверь, она влетит в окно. — 44

Что есть хитрость? — Хитрость есть оружие слабого и ум слепого. — 49

Мудрость, подобно черепаховому супу, не всякому доступна. — 50

Знай, читатель, что мудрость уменьшает жалобы, а не страдания! — 51

Светский человек бьёт на остроумие и, забывая ум, умерщвляет чувства. — 53

Имея в виду какое-либо предприятие, помысли, точно ли оно тебе удастся. — 54

Приятно поласкать дитя или собаку, но всего необходимее полоскать рот. — 60

Люби ближнего, но не давайся ему в обман! — 63

Купи прежде картину, а после рамку! — 73

Двое несчастных, находящихся в дружбе, подобны двум слабым деревцам, которые, одно на другое опершись, легче могут противиться бурям и всяким неистовым ветрам. — 84

Моменты свидания и разлуки суть для многих самые великие моменты в жизни. — 85

Если хочешь быть покоен, не принимай горя и неприятностей на свой счёт, но всегда относи их на казённый. — 86

И в самых пустых головах любовь нередко преострые выдумки рождает. — 88

Если бы хоть одна настоящая звезда упала на заслуженную грудь, то не осталось бы ни того человека, ни даже самых отдаленных его единомышленников. — 96

В спёртом воздухе при всем старании не отдышишься. — 102

У меня много детей, не считая рождённых от первого брака и нечаянно.

«Вы любите ли сыр?» — спросили раз ханжу.
«Люблю, — он отвечал, — я вкус в нём нахожу».

Пия душистый сок цветочка,
Пчела дает нам мёд взамен;
Хотя твой лоб — пустая бочка,
Но всё же ты не Диоген.

Может быть, для баромéтра
Вдруг тебя назначит он.
А потом для термомéтра,
Иль с рецептами картон
На тебя повесит он?
Или ляпис-инферналис,
Иль с ланцетами суму?
Вообще, чтоб не валялись
Вещи, нужные ему. [1]:303

Я пишу с детства. У меня много неконченного (d’inachevé). Издаю пока, отрывок. Ты спросишь: Зачем? Отвечаю: я хочу славы. — Слава тешит человека. Слава, говорят, «дым»; это неправда. Я этому не верю!
Я поэт, поэт даровитый! Я в этом убедился; убедился, читая других: если они поэты, так и я тож!..

В обществе заговорили о каких-то новых потребностях, о каких-то новых вопросах… Я — враг всех так называемых вопросов!

Самоуверенность, самодовольство и умственная ограниченность Козьмы Пруткова выразились особенно ярко в его «Плодах раздумья», т. е. в его «Мыслях и афоризмах». Обыкновенно форму афоризмов употребляют для передачи выводов житейской мудрости; но Козьма Прутков воспользовался ею иначе. Он в большей части своих афоризмов или говорит с важностью «казенные» пошлости, или вламывается с усилием в открытые двери, или высказывает такие «мысли», которые не только не имеют соотношения с его временем и страною, но как бы находятся вне всякого времени и какой бы ни было местности. При этом в его афоризмах часто слышится не совет, не наставление, а команда. Его знаменитое «бди!» напоминает военную команду: «Пли!» Да и вообще Козьма Прутков высказывался так самодовольно, смело и настойчиво, что заставил уверовать в свою мудрость. По пословице: «смелость города берет», Козьма Прутков завоевал себе смелостью литературную славу. Будучи умственно ограниченным, он давал советы мудрости; не будучи поэтом, он писал стихи и драматические сочинения; полагая быть историком, он рассказывал анекдоты, не имея ни образования, ни хотя бы малейшего понимания потребностей отечества, он сочинял для него проекты управления. — «Усердие всё превозмогает!..»

Он оставил нам немало мудрых мыслей, которые при ближайшем рассмотрении могут показаться глупостями, но мы их помним, повторяем, цитируем, нам нужна эта мудрость, которая при ближайшем рассмотрении глупость, в отличие от многих мудростей, которые мы готовы забыть навсегда. Каким-то загадочным образом в произведениях этого автора мудрость переходит в глупость, а глупость в мудрость, и мы не в силах ответить на поставленный им же вопрос: где начало того конца, которым оканчивается начало?